– А моя мама? – переполошилась я.
– Она тоже, но женщину сначала подготовят.
– Мама тоже переедет сюда? – Меня охватила такая радость, что я не сдержала эмоций.
– Да, но сначала освойся сама.
Я замолчала, обдумывая услышанное. Значит, какая-то моя дальняя родственница Миленина умудрилась удачно выйти замуж и подтянуть всю родню. Вот дает! Молодец!
– А как ее зовут? – зашептала.
– Кого?
– Ту родственницу мою.
– Злата. Злата Миленина-Альтовски, – недовольно прорычал Эмес.
Прокрутила в голове весь список дальних и близких родственников. Не было у нас никогда Злат.
– А я ее знаю?
– Нет, Злата родилась на два года позже нашей с тобой встречи.
– Ого! А так бывает?! – Я впечатлилась.
Выходит, я ее не знаю, а она меня очень даже, раз озаботилась моим переселением. Потерев шею, нащупала цепочку и, приподняв ее, уставилась на красивый голубой камень. Как он там сказал: подарок от того, кого ты не знаешь…
– Это от Златы, так ведь? – Покосилась на Эмеса.
– Да, она отдала тебе часть своего дара. Все! Разговор окончен, остальное узнаешь сама. – Он сложил руки на груди и демонстративно прикрыл глаза.
Странное поведение. Как будто военные тайны разглашает. Видимо, действительно не все чисто с нашим родом.
– Вы врать не любите, да? – зачем-то пробурчала.
– Ты догадлива, Алевтина. Все, что сейчас сказал, правда. Но детали не для тебя. Смотри в окно, любуйся океаном, пегасами, академией, еще чем-нибудь. Твое дело маленькое – учись и радуйся жизни.
– Да без проблем.
Пожала плечами. В конце-то концов, зачем мне детали. В общем-то картина ясна.
Дирижабль мягко сбрасывал скорость, последний рывок, и махина замерла. Двери кабины отворились, показалась железная платформа. На сей раз никаких веревочных лестниц.
– Идем. – Меня снова обхватили за плечи.
Я, может, и фыркнула бы, и рявкнула, чтобы не лапал, но толпа была такая, что и покрывало немудрено потерять.
Спустившись с причала для дирижаблей, подняла голову. Наш летающий корабль снова изменился. Огромный вытянутый шар, а под ним крохотная кабина, из которой все еще выходили люди.
– Карету! – прокричал Эмес.
Один из экипажей, стоящих напротив, развернулся. Пожилой кучер направил лошадей к нам.
Дверь распахнулась, опустилась подножка. Я легко забралась внутрь и села на мягкий на ощупь коричневый диванчик.
– Ведьмина роща, дом семнадцать, – назвал адрес ведун.
– Особняк рода Валынских? – уточнил возница.
– Верно, – подтвердил мой сопровождающий.
Карета тронулась.
Глава 5
Вот это домина! Кое-как выбравшись из кареты, я с открытым ртом разглядывала коттедж, который вполне тянул на замок в миниатюре. Статуи-колонны, черепичная крыша с огромным дымоходом, небольшие башни с флюгерами, резное крыльцо… А балкон! Да это целая терраса!
Впечатляет!
– Алевтина, не стой столбом, иди вперед, – раздраженный голос господина Валынского вернул меня в действительность.
Так вот почему он такой сноб! Если бы я была хозяйкой роскошного домищи, а меня отправили за какой-то девицей, торгующей тушенкой в магазине, я бы тоже фыркала от недовольства.
Это же сколько мне чести оказано! Не удержала улыбки, уголки губ сами поднимались.
– Алевтина! Ну что ты застыла?
Я было прикоснулась к кольцу на калитке, но отдернула руку. Как-то стыдно в дом к незнакомым людям в одеяле. Не тот вид, чтобы новые знакомства заводить.
– А может, мы где-нибудь мне юбку раздобудем? – Я и вовсе отступила на шаг от огромных кованых врат.
– Ты тратишь мое время, девочка.
Резко подхватив меня на руки, Эмес открыл калитку и двинулся по широкой, вымощенной белоснежной плиткой тропинке к парадному входу.
– Отпустите, я сама. – Дернулась из его объятий, но он сжал сильнее. – Поставьте меня на ноги!
Но кто бы слушал мои вопли.
– Девочка, ты забыла, я доставщик, а не экскурсовод. И не стану ждать, пока ты с открытым ртом все осмотришь, или еще лучше – рванешь по лавкам в поисках вечернего платья.
Вредина! Уставилась на него, не моргая. Какой же он невыносимый, самодовольный, самовлюбленный и… и… В моей голове закончились прилагательные.
– И что, смолчишь? Неужто слов не осталось? – Он будто читал мои мысли.
– Приличные действительно закончились, а ругаться нехорошими мне мама не разрешает, – съязвила.
– Хорошая мама! – Он подленько ухмыльнулся. – Что ж, молчаливая ты мне даже больше нравишься.