Зыркнув на постель, всё же подавила в себе желание снова завалиться спать. Потянувшись, подошла к окну и распахнула шторы.
Нет, солнечный свет не хлынул в комнату.
Мало того, что северная сторона, так ещё и карагач разросся. Как я завидовала тем, кто живёт на последних этажах, а не на первом, как мы.
Какой вид открывался из их окон! Красота!
Ну ничего, заработаю и на свои апартаменты, а пока прибраться и на работу.
Умывшись, привела себя в порядок и, вытащив из кладовки старенький пылесос, принялась за уборку.
Через гул вдруг уловила странный шум.
Показалось?!
Звук повторился…
Нажав на клавишу, отключила пылесос и замерла.
Ну точно, словно крыльями кто машет. Тихо положив на пол трубку с щёткой, прокралась по коридору к своей комнате.
— Гур-р-р, — повернув голову, меня внимательно разглядывал сидящий на письменном столе белоснежный голубь.
Крупный такой, матёрый…
— И тебе курлык, — тихо произнесла я, соображая, что не так и откуда здесь птица.
Голубь моргнул и, расправив крылья, вылетел в окно.
В раскрытое окно!
— Не поняла! — я сделала два шага назад и, пошарив рукой, достала из-за тумбочки ножку от табуретки.
Опять кто-то к нам в окно залезть пытался, что ли?!
Вскинув своё оружие, я прошла по спальне, заглянула за дверь, под кровать. И за шторы зачем-то. Затем, крадучись, обшарила и зал, и кухню…
Никого!
Вот тебе и курлык, и неважно, что голуби воркуют.
Вернувшись в спальню, прикрыла деревянную раму. Кое-где облупилась после зимы краска. По-хорошему, окна уже давно вымыть нужно. И покрасить, чтобы не рассыхались. Но всё некогда.
И весной было некогда, и сейчас то же самое. Так дождусь холодов, и опять всё в таком виде останется.
На столе противно зазвонил будильник.
— Зачем я тебя только на девять ставила? — усмехнулась я и отключила трезвонящего бедолагу.
Мой взгляд упал на толстую книжку в твёрдом переплёте. На обложке знойный рыжеволосый шотландец страстно обнимал блондинку.
— Вот умеют же рисовать, — пробурчала под нос. — В жизни бы такие мужики водились.
Я представила себя на месте главной героини. Ну я, конечно, не совсем блондинка, волос ближе к русому, но всё равно зачетно бы смотрелась в руках такого знойного мачо.
И пусть что рыжий. Здесь это прямо за достоинство.
Как-то некстати вспомнился тот высокомерный сморчок, что впервые явился к нам в магазин несколько дней назад. И ведь обещал, рыжий таракан, закупиться на месяц, но какой там. Притаскивался теперь каждый день и скупал тушёнку. Фукал в её сторону и рассказывал о том, какое должно быть настоящее мясо.
Мы уже в открытую ему жирно намекали, что рынок в трёх домах отсюда. Там тебе с утра какое хочешь мясо: и мычавшее, и хрюкающее, и блеющее, а если пирожок купить, так ещё и залаять может.
Но нет же! Этот сноб припирался к нам.
Как мёдом ему помазано. И этот его тяжёлый взгляд из-под светлых рыжих ресниц… Брр…
Только тётя Нюра смеялась и говорила, что недолог час, как он меня на свидание позовёт.
Мне аж плохо становилось от её слов.
Я и этот «Антошка», или Андрюшка, кто он там. Да ну не… Фу-у…
Пропылесосив в кухне, открыла холодильник и достала ливерку.
Несмотря на все свои недостатки, наш директор строго следил, чтобы на прилавках его магазинов не было просрочки. Как он поговаривал: один раз купят порченое, второй — не придут. Ещё и разнесут по всем домам, что у нас тухлятина. Так что, всё, у чего заканчивался срок годности, мы могли забрать за полцены.
Небольшой бонус, но приятно.
Порезав колбасу, прихватила кусок хлеба.
Мы с матерью не бедствовали, но и не шиковали.
Где можно — экономили, где-то откладывали.
В общем, всё как у людей.
Дожевав бутерброд, вытащила платье из шкафа и отправилась в ванную.
Через полчаса, спорхнув с крыльца, я неслась на работу.
Настроение было просто превосходное.
— Гур-р-р, — у магазина мне пришлось резко остановиться.
По верхней ступеньке важно расхаживал тот самый голубь.
Белые пёрышки трепал ветерок. Завидя меня, большой «птиц», остановился и повернул голову.
— Гур-р-р…
— И тебе ещё раз здрасте, — улыбнулась я.
Махнув несколько раз крыльями, голубь вспорхнул и исчез в небесах.
Глава 5
— Аля, чего стоишь столбом и птичками любуешься?! Бегом внутрь и надевай скорее фартук, — выглянув из-за двери, тётя Нюра погрозила мне кулаком. — Опять опоздала на десять минут, копуша.