Быстро заполнив сумку практичными костюмами, любимыми платьишками и в последнюю очередь запихав пушистые тапочки, я застегнула молнию и устало села прямо на пол, смахивая упавшие на лицо волосы. Ну вот, сборы позади, скоро я покину родной, знакомый до мельчайшей трещинки в полу, дом и отправлюсь в самую настоящую Сказку. Лишь бы она счастливой была, а не страшной.
Глава 3. Напарник
Когда я вышла из комнаты в обнимку битком набитой вещами сумкой, Сивер Самохвалович страдальчески поморщился и укоризненно покачал головой:
- Ай-яй-яй, сударыня, Вы непослушны. Я же просил Вас много вещей с собой не брать. Уверяю Вас, в Академии Вас обеспечат всем необходимым.
Я невозмутимо пожала плечами и переложила сумку (тяжёлая, зараза, а ректор помощь даме предложить даже не догадался!) из одной руки в другую:
- Так и взяла лишь самое необходимое, чтобы Ваше Академию лишними расходами не обременять. Кстати, раз уж мы завели речь о расходах, хотелось бы сразу на месте уточнить размер моей будущей зарплаты. Сказки и магия - это, конечно, чудесно, но в моём мире больше деньги ценят.
Ректор скривился, словно разом лимон проглотил, причём изрядно подгнивший и буркнул весьма недовольно:
- Да уж, в вашем мире цветные бумажки да железные монетки дороже людей ценятся. Надеюсь, сударыня, Вашу прагматичную натуру удовлетворит сумма в... - Сивер Самохвалович задумался, что-то быстро просчитывая в уме, - да, точно. Сто пятьдесят тысяч... какая у Вас валюта? Рубли, кажется?
Я подтянула отвисшую челюсть и вяло кивнула. О таком окладе даже в Европе учитель мог только мечтать, что уж говорить про нашу Русь-матушку!
- Отлично, раз мы всё обсудили, предлагаю не тратить больше ни песчинки зря и перемещаться в Академию, - ректор усмехнулся. - Вы уверены, что не хотите ничего из вещей оставить дома?
Я отрицательно помотала головой и на всякий случай покрепче вцепилась в сумку. А вот фигушки, не отдам! Как любит говорить Катенька из пятого класса: 'В руки берётся, назад не отдаётся'.
- Как хотите, - фыркнул Сивер Самохвалович и уверенно, словно уже в своей Академии был, вышел из кухни в коридор.
Я торопливо поцеловала маму в щёку и отправилась следом за своим работодателем. По пути изловчилась поцеловать в щёку и выглянувшего из комнаты папу, и даже успела чмокнуть в морду таксу, пока ректор застыл неподвижно у висящего в коридоре зеркала. И чего, спрашивается, он так на него уставился? Вроде бы не барышня, чтобы так придирчиво своё отражение изучать... Решив благоразумно ни о чём не спрашивать, я накинула плащик и обулась, гаишником в кустах замерев у двери.
- Готово, сударыня, мы можем идти, - мартовским котом промурлыкал ректор и указал мне на зеркало, стекло которого чуть заколебалось, словно вода в пруду под лёгким порывом ветерка. - Прошу Вас.
Хм, получается, все эти истории про зеркальные порталы не такая уж и выдумка? Я сглотнула, стараясь отважно побороть или хотя бы просто не замечать предательскую дрожь в коленках, подхватила сумку, помахала маме с папой и, крепко зажмурившись, шагнула в зеркало.
Сначала меня обдало лютым холодом, от которого воздух застыл в груди и категорически отказался выходить наружу, потом на смену стуже пришёл убийственный жар, от которого в воздухе отчётливо разлился запах палёного волоса. Мама мамочка, этот гад меня что, убить решил?! Я уже готова была плюнуть на всё и броситься домой, как меня резко сдавило, сплющило и стало тянуть в разные стороны. Я пронзительно закричала, инстинктивно вцепившись в сумку как в свою последнюю защиту. Проклятое сознание покидать меня никак не желало, заставляя снова и снова переживать боль, какой нет, наверное, и в аду. Отчаянно рванувшись, я обо что-то споткнулась и рухнула вниз, надеясь, что наконец-то этот кошмар сменится беспамятством, но меня подхватили сильные руки, а над головой прозвучал раздражённый рык:
- Озверел что ли девчонку через зеркало с таком торбой гонять?!
'Кричат не на меня', - машинально отметила я и закрыла глаза.
- Она сама не пожелала вещи оставить, вишь, как вцепилась в них, - недовольно проскрежетал ректор.
- Сама, - передразнил его незнакомец, бережно укладывая меня на что-то мягкое и приятно-бархатистое, - даже Лиху Одноглазому видно, что девчонка не из нашего мира. Где ей было знать, что через зеркало лучше налегке проходить, чтобы сил меньше тратилось, и боли не было!
Мне стало страшно интересно, каков же мой неожиданный защитник на вид, и я осторожно приоткрыла глаза, старательно продолжая изображать если не труп, то как минимум предсмертное состояние. Я увидела молодого спортивного телосложения мужчину, который наклонялся надо мной с хмуро-озабоченным выражением лица. Широкие брови, которые так и хотелось назвать соболиными, были сдвинуты, зелёные глаза жёсткостью и блеском могли поспорить с изумрудами из фильма про Шахерезаду, а чётко очерченные губы были крепко сжаты. Красивый, наверное, девки за ним табуном бегают... Я закрыла глаза. Не люблю очередей, даже если она за самым потрясающим мужчиной на свете.
Моих губ властно коснулись жёсткие горячие губы, заставив с возмущённым писком распахнуть глаза. Это ещё что за фокусы?!
- Ты чего делаешь?! - прошипела я, вытирая рот рукой и стараясь отодвинуться от любвеобильного красавца как можно дальше.
В зелёных глазах плеснуло весёлое изумление. Мужчина выгнул бровь, глядя на меня, как энтомолог, поймавший вместо бабочки самую настоящую фею.
- Поцелуй - самый проверенный способ оживления, - недовольно проскрипел ректор. - Неужели Вы никогда сказок не читали?
Я прикусила губу. Точно, в сказках же всегда прекрасный (это, я так понимаю, обязательное условие) принц целует Белоснежку, Спящую красавицу, ещё какую-нибудь умирающую принцессу в облике оленя или лебедя, и она оживает под восторженное хлюпанье и сопение читателей. Значит, меня оживить хотели, а я...
- Простите, - я посмотрела прямо в искрящиеся весельем зелёные глаза мужчины и почувствовала, как щёки запылали от смущения, - я вела себя...
- Искренне, - белозубо усмехнулся мужчина, а потом коротко поклонился. - Позвольте представиться: Клевер, Хранитель факультета домовых и всей Академии. Могу я узнать Ваше имя, сударыня?
- Виолетта, - я вежливо кивнула, сочтя рукопожатие неуместным и излишне грубым, - меня пригласил сюда Сивер Самохвалочич... э-э-э, - я замялась, судорожно вспоминая, как правильно называется моя должность.
Вот же гадство, от боли, похоже, память отшибло!
- Надо полагать, Домовой? - с непонятной для меня лёгкой улыбкой подсказал Клевер. - Так значит, именно Вы будете моей напарницей? Забавно...
Лично я ничего забавного не находила, а потому скромно молчала, стреляя глазами по сторонам, чтобы понять, куда меня вообще занесло. На первый взгляд, комната была обычной, дежа почти необжитой: у небольшого окна круглый стол на тонких кривоватых ножках, по краям от него расположились два низеньких светло-кремовых креслица. Прямо напротив меня располагался внушительный камин, в котором, с ума сойти, танцевало тёмно-вишнёвое пламя. Да, кстати, судя по ощущениям, я лежала на диване. Не очень мягком и чуточку шершавом.
- Не возражаешь, если я буду звать тебя Фиалкой? - прервал мои наблюдения Клевер, деликатно коснувшись моего плеча.
Я подумала и согласно кивнула. Фиалка звучит ничуть не хуже Виолетты, даже роднее как-то.
- Клевер, я полагаю, Фиалке нужно отдохнуть, - голос Сивера Самохваловича прозвучал недовольно и даже самую капельку брюзгливо, - идём, не будем ей мешать. У вас ещё будет время наговориться вволю.
Интересно, и чем это я ректору не угодила? Неужели, он меня к моему напарнику ревнует? Чуть прикрыв глаза, я из-под длинных ресниц внимательно посмотрела на мужчин, благо, они стояли рядом и сердито смотрели друг на друга. Так, овал лица схожий, черты лица тоже очень похожи, да и цвет глаз один и тот же, у Клевера только посветлее чуть. Батюшки, так мой напарник сын Сивера Самохваловича! Ну, теперь понятно, почему ректор на меня чуть рычать не начал, конечно, девчонка из другого мира его сыну точно не пара. Надо будет при случае обязательно намекнуть отцу, что мне его сын интересен лишь как компаньон и, возможно, хороший друг. Строить с ним романтические отношения я не собираюсь. Романы на работе только мешают.
- Фиалка, ты пока отдыхай, а я через часик зайду, покажу тебе наши владения да и план учебный надо обсудить, а то скоро занятия пойдут, - Клевер одарил меня широкой улыбкой подмигнул и скрылся в кривовато висящем на стене зеркале.
- Я надеюсь на Ваше благоразумие, сударыня, - проскрипел Сивер Самохвалович и ядовито добавил, - хочется верить, что Вы сумеете его сохранить.
Я вежливо улыбнулась, закрыла глаза и откинулась на высокую жёсткую подушку. Давать невыполнимых обещаний я не люблю, а даром предвидения не обладаю, так что, господин ректор, пока останется Ваше предупреждение без ответа.
Проснулась я от пёрышка, который настырно лез мне в нос. Я звонко чихнула и распахнула глаза, пытаясь понять, откуда взялась эта настырная помеха. На диване, отодвинув мои ноги, сидел Клевер, в руках у которого я заметила роскошное ярко-рыжее перо, на петушиное не сильно похожее. Или это мне у бабушки с птицами не везло, вечно полу ощипанные попадались?
- Ну и горазда же ты спать, - напарник покачал головой и спрятал перо в широком поясе, ловко обхватывающем талию и двумя кистями спускающемся вниз. - Я уж хотел тебя поцелуем будить.
А вот не буду краснеть, даже не надейся! Я тряхнула головой, прогоняя невольное смущение и развеивая остатки сна и бодро спросила:
- Ну что, покажешь мне Академию, напарник?
- Пошли, - легко согласился Клевер и направился к зеркалу, при виде которого я скривилась как от боли.
Бр-р-р, даже мимо не хочу проходить, не то что путешествовать через него!
- А по-другому Академию посмотреть никак нельзя? - голос у меня прозвучал неприятно жалобно, как у нищенки, умоляющей пустить её на ночлег.
- Так же быстрее, - озадаченно нахмурился мужчина, а потом шлёпнул себя ладонью по лбу, - ах, да... Хорошо, тогда пойдём по другой дороге.
Угу, как говорил незабвенный товарищ Ленин: 'Мы пойдём другим путём'. Я быстро соскочила с дивана, удовлетворённо заметила, что во время сна одежда не помялась, и волосы не превратились в воронье гнездо и, гордо подняв голову, проплыла мимо деликатно распахнувшего передо мной дверь Клевера. Не люблю делать скоропалительных выводов, но мне кажется, с напарником мы поладим.
Стоило мне только выйти за порог, как я чуть не врезалась в пышный куст, непонятно каким чудом оказавшийся под моей дверью.
- Осторожнее, - прошелестел куст, заставив меня испуганно ойкнуть и отшатнуться, - к Вашему сведению, почтенная сударыня, нижние веточки у меня обновились совсем недавно и ещё очень нежные.
Ого, кажется, испытания во время путешествия в зеркале не прошли для меня бесследно, у меня начались слуховые галлюцинации. Дома со мной кусты не разговаривали, это я точно помню.
- Всё подглядываешь, Лесовичок? - рассерженной кошкой фыркнул Клевер, выходя следом за мной и сверкнув зелёными глазами. - Посматриваешь да вынюхиваешь, а потом батюшке ябедничать побежишь? Смотри, один раз я тебе уже устроил внеплановый листопад, могу и повторить, коли ты с одного раза урок не усвоил!
Куст испуганно пожелтел, поспешно трансформируясь в невысокого сухонького остроносого человечка с зеленоватой кожей.
- А я чего, я же ничего, - залепетал Лесовичок, опасливо подбирая ветки и затравленно озираясь по сторонам, - интересно просто, что за напарница у тебя, вот я и... не утерпел.
Человечек выглядел таким напуганным, что мне стало его жаль. Я присела, чтобы оказаться с ним на одном уровне, как делала всегда, когда утешала плачущую ученицу, и дружелюбно улыбнулась, коротко заметив:
- Клевер, перестань. Нет ничего странного в том, что другие преподаватели Академии хотят со мной познакомиться, - я посмотрела в тёмные, словно черёмуха, глаза Лесовичка. - Я правильно понимаю, что Вы тоже преподаватель?
Человечек раздулся от гордости, превратившись в пышный изумрудно-зелёный куст, и гордо зашелестел:
- А как же, сударыня, как же! Я преподаю природную трансформацию для царевен и маскировку для героев.
Ага, делаем выводы: помимо домовых и хранителей здесь обучаются ещё герои и царевны. Ну, зачем нужна маскировка понятно, хотя насколько я помню, герои от врагов особенно и не прятались, так под мост залезут и всё. Ну, могут там соколом обернуться или лебедем... Хотя нет, в лебедя, вроде, Зевс превращался, когда Леду соблазнял. Да ещё царевна из сказки Пушкина, как же там, о, вспомнила! 'Днём свет белый заслоняет, ночью землю освещает, месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит'. Видимо, для таких вот электростанций природная трансформация и нужна. Да ещё лягушек, которые царевнами становятся. Или царевен, в лягух оборачивающихся? Надо бы вспомнить точную последовательность событий, а то мало ли, вдруг пригодится. Я мило улыбнулась Лесовичку и повернулась к напарнику, чтобы выяснить у него один очень важный для меня момент:
- Клевер, а где здесь библиотека?
Судя по тому, как изумлённо округлились зелёные глаза, молодец явно не относился к категории людей, не способных прожить без книги и дня. Зато Лесовичок оживился и усиленно зашелестел ветками:
- Сударыня, если позволите, я буду просто счастлив проводить вас в наше славное книгохранилище. Позвольте Вашу нежную веточку.
Я даже пикнуть не успела, как мою левую руку плотно обвили тонкие, но при этом удивительно гибкие ветви, вырваться из которых не повредив себе кожу было просто невозможно. Опешив от такого напора, я покорно позволила оттянуть меня от напарника, который, к слову сказать, не сильно обрадовался, но спорить не стал, буркнув:
- После библиотеки ко мне её веди. Будем учебный план утверждать, некогда нам прохлаждаться, учебный год на носу.
- Конечно, конечно, - зашелестел Лесовичок, шустро перебирая ветками в сторону роскошной лестницы с дубовыми перилами и такими крутыми ступенями, что глядя на них я невольно подумала о прелестях лифта. Ох, чует моё сердце, с таким фитнесом у меня не то, что лишних, вообще никаких килограммов не останется!
- Прошу, сударыня, - преподаватель подвёл меня к лестнице, а сам, вот хитрец, прижался к перилам и спокойненько пророс наверху, благополучно миновав все ступеньки.
Я так не умела, а потому отважно принялась штурмовать это сказочное подобие Эвереста. На десятой ступени я поняла, что дома надо было больше времени уделять зарядке, на двадцатой - что спорт - это не моё, а к тридцатой подумала о том, что зеркальный портал не так уж и плох. К слову сказать, ступенек на лестнице было ровно пятьдесят. Когда я восползла, в прямом смысле слова, на последнюю, то почувствовала себя героиней, покорившей разом все горные вершины, какие только есть на белом свете.
- Идёмте, госпожа, - до отвращения бодро затрещал ветками Лесовичок, даже не потрудившись подать мне руку, - до библиотеки осталось всего ничего. Как оказалось, всего ничего включало в себя два коридора, пять небольших, местами пыльных и неуютных зальцев и ещё одну лестницу.
- А у вас в библиотеку кто-нибудь ходит? - пропыхтела я, останавливаясь на последней ступеньке и жадно хватая ртом воздух. Чёрт, у меня уже ноги подгибаются, как же я назад-то пойду?!
У преподавателя, которого я мысленно уже окрестила бесчувственной деревяшкой, от изумления даже пара листиков отпали. Лесовичок взмахнул ветками, отчего по коридору прошелестел порыв ветра и затрещал:
- А как же! Посещение библиотеки и изучение хранящихся там свитков и книг является неотъемлемой частью учебной программы!
- По физкультуре, - пробурчала я себе под нос.
Судя по тому, как оскорблённо скукожились листья и поджались ветви, меня всё-таки услышали, но на угрызения совести сил у меня уже не осталось.
- Прошу, сударыня, - прошелестел Лесовичок, открывая передо мной массивную, украшенную какими-то накладками из тёмного металла дверь, - библиотека ждёт Вас.
Угу, прямо заждалась, бедняжечка! Я опасливо, не вовремя вспомнив фильмы о таинственных гробницах, битком набитых ловушками и многочисленных искателях приключений, наступила на высокий каменный порог. Захлопнувшаяся прямо за мной дверь чувствительно наподдала мне сзади, и я буквально влетела в сумрачную, пахнущую пылью комнату.
Глава 4. Книги, которые не умеют молчать
Я крепко зажмурилась, пытаясь как можно быстрее привыкнуть к царящему вокруг сумраку и благоразумно оставаясь на месте, чтобы ни во что не врезаться. А то мало ли, может тут на каждом шагу стеллажи или мебель с острыми углами, кто эти сказочные библиотеки знает!
- Ой, девочки, смотрите, новенькая! - прошелестел чей-то тихий голосок рядом со мной, заставив меня резко повернуться.
- Пуганая кака-то, - сварливо заметили из другого угла, - принцесска что ль?
- Да не-е, - серебристым колокольчиком прозвенел третий голосок, - принцесс сразу видно, даже если они пока не принцессы.
- Матушки родные, - заполошно охнул четвёртый голос, - так это, никак Домовая!
Я решила, что кости мне перемыли уже достаточно, ревматизм с позором бежал, прихватив с собой остеохондроз, а потому откашлялась и вежливо сказала:
- Здравствуйте.
Вокруг меня повисла гнетущая тишина, как в самый напряжённый момент фильма ужасов, только воя волков да мягких шагов за спиной для полноты эффекта не хватает. На всякий случай я оглянулась, убедилась, что сзади не появился здоровенный мужик в маске и с ножом наперевес, а потом снова заговорила:
- Простите, я не знаю, работаете Вы или уже закрылись, я тут вообще недавно...
- Дык уж видим, миленькая, что ты не отседова будешь, - мягко усмехнулись из темноты. - Наши-то все середь библиотеки статуями не замирают, сразу говорят, чаво им надобно. А ты, вон как застыла, ровно Каменной Королеве в глаза посмотрела.
Так, вывод первый: здесь есть какая-то Каменная Королева, при взгляде на которую можно превратиться в камень. Стоит быть осторожнее, не хотелось бы стать наглядным пособием по технике безопасности. Я красочно представила, как к моей окаменевшей фигуре водят толпы студентов и невольно содрогнулась, а потом прокашлялась и вежливо попросила:
- Простите, а где здесь у вас, - я осеклась, осознав, что об электричестве здесь ещё, скорее всего, даже не слышали, - а можно здесь хоть свечку зажечь?
В комнате повисла напряжённая тишина, в которой я, к своему тихому ужасу услышала только своё дыхание. В голову моментально полезли многочисленные фильмы ужасов про кровожадных вампиров и прочую нечисть, обитающую во тьме.
- А на кой тебе, милая, - сварливо проскрежетал чей-то голос, - огонь в библиотеке разводить? Али ты не знаешь, что книги страсть как пламени боятся?
- Темно здесь очень, - проблеяла я и сама поморщилась, до того тонко и жалобно прозвучал мой голос.
- Ой, девоньки, так она темноты боится, - серебристо хохотнул кто-то, и в воздухе что-то негромко зашуршало и заскрипело. - Погоди, милая, сейчас светло станет. Ты токмо глазки прикрой, чтобы не ослепило с непривычки.
Я перекинула волосы вперёд, стараясь максимально прикрыть шею, и послушно закрыла глаза. Вкусно запахло прогретым солнцем душистым луговым разнотравьем, щеки моей коснулся лёгкий ветерок, и я не утерпела, открыла глаза, да так и застыла, недоверчиво глядя по сторонам. Никакого летнего луга не было и в помине, передо мной стояли книжные полки, огромные, от пола до потолка, битком набитые самыми разнообразными книгами. Я так и вспомнила царя из мультфильма 'Иван Царевич и Серый волк': 'а книг-то у тебя сколько, доченька. Зелёная, красная, о, даже синяя есть!'
- Даже синяя есть, - машинально прошептала я, зачарованно оглядываясь по сторонам и едва не выворачивая шею.
- Чаво говоришь, милая? - прошелестел рядом со мной старушечий голосок. - Прости, туга на ухо стала. И то сказать, восьмой век на свете живу, от моего переписчика уж даже праха не осталась, а я всё живу.
Я так резко повернулась, что едва на ногах устояла.
- Кто здесь?
- Али глаза слабые у тебя, девица? - изумился знакомый уже мне серебристый голосок. - Вроде не похоже...
- Кто здесь, покажитесь, - крикнула я, на всякий случай отступая к двери. - Да здесь мы, здесь, - прозвучал голос рядом со мной, - правёхонько повернись, токмо не голоси, как енто у вас по девичьему обычаю положено. Я послушно повернулась направо, да так и застыла, отказываясь верить собственным глазам. На небольшом, потемневшем от времени столике лежала большая, я бы даже сказала огромная, книга с пожелтевшими от времени рукописными страницами, с которым мне приветливо улыбалась и махала рукой краснощёкая лохматая веснушчатая девица. Я отчаянно потёрла глаза, стараясь разогнать морок, отчего девица хохотнула и насмешливо протянула, почти пропела: - Ай, милая, не три глаза, мы, чай, приличные книги, а не батька Леший да мавки проказницы, чтобы головы почём зря дурить! Спасибо, утешили. По крайней мере специально никто надо мной издеваться не собирается. И то хлеб. Я посмотрела на девицу, которая сидела на самом краешке книги, беззаботно помахивая ногой в расшарканном лапте, и осторожно спросила: - А здесь, что, все книги живые? - А как же, - искренне изумилась девица и даже, кажется, немного обиделась, - разве ты не знала, что енти, как их, - красотка яростно поскребла голову и с досадой призналась, - тьфу, пропасть, совсем склероз одолел... А-а-а, вспомнила, ахторы, они коды книги-то пишут, частичку души в них вкладывают. Вот мы, енти частички и есть. Я с глубокомысленной миной кивнула, чувствуя себя полной дурой. Чёрт, ну почему я в детстве так мало интересовалась сказками?! Сейчас держалась бы гораздо свободнее, да и поговорить было бы о чём. - Совсем ты нашу гостью, Паладьюшка, засмущала, - неожиданно вступилась за меня очаровательная кроха с большими крыльями как у тропической бабочки. - Она ещё войти не успела, а ты уж строжить начала! - Да чаво я, - смутилась девица, потянув себя за кончик растрёпанной косицы, - тебя как величать-то, милая? - Вио... - я кашлянула и исправилась, - Фиалкой. - Да-а-а? - заинтересованно протянула Паладья, обменявшись многозначительным взглядом с крохой-феей. - А знаешь ли ты, милая, что у нас фиалка считается символом чистой любви и мощный оберегом семейного очага? Я отрицательно покачала головой и огорчённо развела руками, признавая свою полную неосведомлённость в данном вопросе. - Вон как, - опять многозначительно протянула девица. - А у нас ты чем заниматься будешь? На факультете Домовых учиться? Я расправила плечи и с нескрываемой гордостью ответила: - Нет, преподавать. И да, вы правы, на факультете Домовых. Домовой буду. - Это в паре с Клевером?! - ахнула феечка, взмывая вверх к моему лицу. - Капля Света-прародительница, да что же это деется-то?! - Цыц, - прикрикнул старый сморщенный, весь-какой-то высохший дракон с отчётливым скрипом и треском выползая из матово блестящей книги, - расчирикалась, словно синица на ветке! - Так ведь как, - всплеснула ручками фея. - Молча, - рыкнул дракон, раздражённо выпуская из носа тонкие струйки дыма. - Ректор и сам не знает, что делает. Думает, меняет узор Полотна Судьбы, а на самом деле лишь вероятность в реальность превращает. Полупрозрачные обитатели книг, которых во время нашей беседы становилось всё больше, загомонили, замахали руками, крыльями, лапками, кое-где яростно заспорили, а в одном месте даже драка вспыхнула. Я поняла, что мне нужны объяснения, причём срочно и подробно, а потому ловко выдернула из толпы спорщиков Паладью, к которой прониклась симпатией, и строго спросила: - Что вообще происходит? О каком узоре судьбы говорят и при чём тут я? Девица посмотрела на меня как учительница на ребёнка, уверяющего, что домашнее задание у него съела собака, задумчиво потянула себя за косу, а потом решительно махнула рукой и затараторила: - Ладно уж, чаво молчать, рано али поздно сама всё узнаешь. Клевер, с которым тебе в паре работать придётся, проклят. Мудрёно проклят, с душой, в него все девицы без памяти влюбляются. Я честно попыталась проникнуться трагизмом проклятия и не смогла. Что же плохого в том, что тебя любят, да ещё и без памяти? - Дык, не его любят, - вздохнула Паладья, - а образ идеальный, который в нём видят. Сам-то он к плесени чёрной ни одной девице не нужен, даром, что сын ректора и на лицо пригожий. Девка на ложе к Клеверу лезет, а сама через сутки после расставания даже имени его вспомнить не может. Я почесала кончик носа. Мда, что и говорить, проклятие причудливо, сразу видно, женщина делала. Причём сильно обиженная. Интересно, кому Клевер так насолить успел? После моего вопроса, Паладья засопела и неохотно буркнула: - Да не он, а папаша его. Он, вишь, твоей матери голову задурил, а потом на другой женилси. Сказал, мол, не пара ему твоя матушка. Ну, Ядвига, знамо дело, терпеть не стала, таких узоров на Полотне Судьбы навыводила, мало, весь мир в Вечную Тьму не погрузила. Её за енто магии лишила да из нашего мира и выгнали. Так, теперь понятно, почему мама не обрадовалась визиту Сивера Самохваловича. Осталось выяснить лишь два животрепещущих вопроса. - А почему ректор меня пригласил преподавать? Девица так яростно всплеснула руками, что чуть не слетела с моей ладони на пол: - А как жа? Ты же Ядвигина дочь, вот ректор и решил, что на тебя чары Клевера не подействуют. Мол, не станет же мамаша портить дочери жизнь, наверняка найдёт способ защитить от проклятия! Ну да, что верно, то верно, мамулечка меня никому в обиду не даст. - А как расколдовать Клевера? Паладья хитро зыркнула на меня из-под опущенных ресниц: - Да ты, никак, влюбилась? Я никогда не верила в любовь с первого взгляда, потому что мама часто говорила, что любовь, как простуда, развивается постепенно. А срузу может лишь интерес появиться, да и то слабенький. - Да нет, просто хочу узнать, как можно помочь хорошему человеку. - Полюбить его надо, милая, - вздохнула девица, откидывая назад истерзанную косу, - по-настоящему, без всякой магии, за душу беззлобную... - Да сердце нежное, - закончила я, вспомнив мультфильм 'Аленький цветочек', который часто смотрела в детстве. - Правильно, - кивнула Паладья, беззаботно покачивая лапотками. Повисла пауза. Лично мне влюбляться пока не хотелось совершенно, слишком свежа была нанесённая Эдиком рана. Ну да ладно, что-нибудь придумаю. - А что за Полотно Судьбы, о котором вы говорили? - я вопросительно посмотрела на девицу, сидящую у меня на ладони. - Каждая Домовая умеет Нить Жизни плести, - прощебетала крохотная феечка, зависая у меня у ушка, - а из этих Нитей ткут Полотно Судьбы. Так-с, значит, каждая домовая умеет? Кхм, как-то даже неудобно говорить, что я прясть вообще не умею, а Нити Судьбы и подавно. - Да ты не переживай, - Паладья ласково погладила меня по руке, - ты тоже умеешь, просто раньше никогда не делала. Не надобно было. - А если что, вы мне поможете? - я просительно посмотрела на прозрачных обитателей книг. - А то меня никто раньше магии не учил... - Конечно, поможем, - загалдели и зашумели все вокруг, - ты только спроси, а мы всё расскажем да покажем! На то мы и души книг! У меня буквально камень с души свалился. Нет, не зря всё-таки мама мне с детства внушала, что книги надо уважать, они в любом деле помогут, права оказалась. А вот интересно, мамочка знала, что меня ждёт? Мои размышления прервала чуть не сбившая меня с ног широко распахнувшаяся дверь в библиотеку. Души книг возмущённо загалдели, поспешно разбегаясь кто куда, а стоящий на пороге Клевер обезоруживающе улыбнулся и протянул мне руку: - Я тебя заждался уже, ты чего так долго? Долго? Я смущённо почесала кончик носа, удивляясь, как мне могло изменить врождённое чувство времени. Может это всё последствия болезненной телепортации? - Ну чего, идём? Времени мало, а дело много, - напарник ловко ухватил меня за руку и потянул в сторону таинственно поблескивающего зеркала. - Извините, - скороговоркой выпалила я, стремительно пробегая мимо душ книг и виновато им улыбаясь, - после поболтаем. - Конечно, конечно, милая, - наперебой загомонили книги, и мне показалось, что Клеверу это почему-то не понравилось. - Я, вообще-то, в курсе твоего проклятия, - пропыхтела я, когда меня весьма решительно втолкнули в зеркало. Клевер помрачнел, отвернулся и судорожно стиснул кулаки. - Наболтали уже, - зло прошипел напарник, и по-звериному полыхнул зелёными глазами. - И что, жалеть будешь? Или возмечтаешь меня спасти как твоя предшественница? Как же вы меня достали, дуры романтичные! И столько тоски было в этой последней фразе, столько горечи, что я раздумала обижаться, хотя и следовало бы. - Расслабься, ты для меня просто напарник, - я хотела Клевера ещё по плечу потрепать, но решила, что это будет излишне фамильярно. - И вообще, мне пока не до романов, меня парень недавно бросил. Я помрачнела, сердце в очередной раз оцарапало воспоминание об Эдике. А ведь я была уверена, что всё у нас будет как в сказке: прекрасный принц, пышная свадьба, романтическое путешествие и бесконечное долго и счастливо. Увы, моя личная сказка не дотянула даже до брачного алтаря. Ну и ладно, зато не приобрела стервозную свекровь, а это очень даже хорошо. - Прости. Хм, мне показалось, или у кого-то совесть проснулась? Я осторожно покосилась на напарника, и тот чуть громче повторил: - Прости, я был неправ. Уважаю людей, способных признавать собственные ошибки! Я одобрительно улыбнулась, только сейчас заметив, что Клевер очень даже красивый мужчина. Настоящий русский богатырь, в духе любимого мною Алёши Поповича. Так, стоп, Фиалочка, что-то тебя заносить стало, так недолго и голову потерять. А безголовая домовая - это нонсенс. Глава 5. Для домовой невозможного нет Кабинет, в который привёл меня напарник, смело можно было назвать образцом минимализма: массивный тёмный шкаф, гнилым пятном расползшийся по всей стене, простой деревянный стол, под одну ножку которого был небрежно подсунут потерявший от пыли даже намёк на цвет чурбачок и один-единственный стул, корявый и занозистый даже на вид. Да уж, похоже околдованные Клевером девицы не сильно радели о его комфорте. Я осторожно потёрла пальчиком раму зеркала, из которого мы вышли. Ну вот, теперь я точно знаю, как выглядят многовековые отложения грязи. - Присаживайся, - Клевер махнул рукой на пыточное приспособление, которое ко всем своим достоинствам, как и стол, было колченогим. - Нет, спасибо, - я вежливо улыбнулась и отрицательно покачала головой, - я лучше... - я стрельнула глазами в сторону подоконника, но он был покрыт таким пушистым слоем пыли, что я реально побоялась в ней утонуть, - я лучше постою. Напарник равнодушно пожал плечами и направился к шкафу. С видимым усилием распахнул дверцу, которая пронзительно заскрипела и осела вниз, повиснув на одной петле. Из шкафа пахнуло сладковато-тошнотворной вонью, словно там кто-то не только умер, но ещё и разложиться успел. Больше терпеть я не могла: - Слушай, а ты не будешь возражать, если я тут немного помою? Клевер посмотрел на меня так, словно я собралась нагишом по Академии побегать. И чему, спрашивается удивляется, я от чистого сердца помощь предложила... - Ты хочешь тут помыть? - медленно, едва ли не по слогам переспросил напарник. Хм, странно, раньше я не замечала, что у него проблемы со слухом. Я так энергично закивала, что у меня даже что-то болезненно хрустнуло в шее. - Знаешь, - по-прежнему медленно протянул Клевер, глядя на меня, как биолог, которому послала воздушный поцелуй инфузория-туфелька, - ты первая, кому есть дело до того, что у меня в комнате делается. Ну вот, началось, теперь он будет прибедняться и плакаться на тяжёлую жизнь, идиота-начальника, стерв и дур баб и... На что там ещё после третьей стопки жалиться принято? Но вопреки моим опасениям, Клевер встряхнулся, расправил плечи, невольно обратив моё внимание на их ширину, и звучно хлопнул в ладоши. Я заинтересованно приподняла бровь, и тут комната как-то странно поплыла перед глазами. Это ещё что за фокусы?! Я зажмурилась, помотала головой, а когда открыла глаза, то ошарашенно приоткрыла рот: грязи и разрухи не было и в помине, пыль исчезла без следа, а в воздухе разливался тонкий аромат напоенного солнечным теплом летнего луга. - Как ты это сделал? - я ещё договорить не успела, сразу же выпалив. - А меня научишь? Я тоже так хочу! - Так это обычная магия чистоты, ей любой домовой владеет, - непринуждённо, как о самом заурядном, не заслуживающем внимания факте ответил напарник. Я выразительно кашлянула, намекая, что у меня иное воспитание и с магией я знакома весьма опосредованно, через книги и синематограф, в котором, чего греха таить, чаще можно увидеть не чудеса, а галлюцинации, вызванные приёмом сильнодействующих препаратов. Клевер понял меня правильно, досадливо шлёпнув ладонью по лбу и виновато улыбнувшись: - Прости, я забыл, что там, откуда ты родом, магии нет. Слушай, а если не секрет, как вы там живёте, даже без целителей? Я пожала плечами: - У нас врачи есть. И наука с техникой очень хорошо развиты, мы космос освоили, бомбу атомную изобрели, хоть это и не самый подходящий повод для гордости. - Почему? В голосе напарника прозвучала неприкрытое мальчишеское любопытство, и я поняла, что отмолчаться или ответить банальность не получится, а потому вздохнула, присела на подоконник (что поделать, грешна, люблю на окне сидеть) и стала рассказывать о своём мире. Клевер оказался прекрасным слушателем: не перебивал, но при этом и не сидел с отсутствующим видом, вопросы задавал коротко и по существу, не торопил, когда я замолкала, собираясь с мыслями. И как можно видеть лишь красивую оболочку, не понимая, что она является гармоничным отражением благородной души?! Я поняла, что меня опять заносит совсем не в те дали и поспешно перевела разговор: - Заболталась я, а нам ещё учебный план согласовывать. Не знаю, разгадал ли мою уловку Клевер или нет, но от вопросов удержался, лишь чуть заметно улыбнулся, заставив меня покраснеть. - Хорошо, давай согласовывать... учебный план. Голос напарника был тягучим, словно патока, зелёные глаза мерцали, как у вышедшего на охоту хищника, наверное, именно поэтому мне и померещился в его простых словах какой-то тайный смысл. Я поспешно спрыгнула с подоконника и нырнула в глубокое кресло с высокой спинкой, словно в норку спряталась. Лишь мгновение спустя, когда Клевер опустил мне на колени пухлую коричневую папку, перевязанную тесёмочкой, и присел ко мне на подлокотник, я поняла, что невольно загнала себя в ловушку. Одуряющий аромат летнего луга, с вызревающими на солнце цветочными головками, кружил голову, во рту разливалась сладость мёда, а одежда стала неприятно тесной и шершавой. Как изнывающий в пустыне от жажды, я потянулась к губам Клевера, точно зная, что если он оттолкнёт меня сейчас, моё сердце разобьётся на тысячу острых, в кровь раздирающих душу кусков. Мои губы властно накрыли горячие губы, подчиняющие, забирающие себя всю меня без остатка, я испугалась такого напора, и именно это помогло мне очнуться от сладкого дурмана. Я упёрлась руками в грудь Клевера, пытаясь его оттолкнуть, но с тем же успехом могла пытаться сдвинуть гору. К счастью, напарник уловил изменения в моём настроении и отстранился от меня, даже в другое кресло перебрался, отгородившись невысоким круглым столиком на причудливых птичьих лапках. Чтобы скрыть смущение и хоть немного спрятать пылающие почище больших походных костров щёки, я склонилась над папкой и трясущимися руками принялась распутывать тесёмки. Не знаю, какой моряк их завязывал, но если Александру Македонскому предложили распутать именно такой узел, я понимаю, почему он его разрубил. Были бы у меня ножницы, ножик или, на худой конец, бритвочка, я бы тоже разрезала эту проклятую вязку. - Давай помогу, - Клевер подошёл ко мне, когда моё сосредоточенное сопение медленно, но непреклонно трансформировалось в рычание голодного оборотня. Напарник легко потянул за тесёмку, и проклятый узелок распался, словно только этого и ждал. Я досадливо прикусила губу. Терпеть не могу чувствовать себя неумёхой! - Это Ключевой Узелок, - объяснил Клевер, медленно, чтобы я поняла принцип, опять завязывая узел, - его на Нитях Судьбы делают, можно даже в Полотно Судьбы вплести, но это только по согласованию с другими домовыми. Хм, что-то я о Ключевых Узелках слышала, по-моему, так называют важные события, от которых зависит вираж в жизни. Так это что же получается, их домовые делают?! Выходит, древнегреческие богини судьбы, как их, мойвы, нет, мойры - это домовые?! Обалдеть! - Попробуй, -напарник сунул мне в руки кончики тесёмок, оказавшиеся непривычно тёплыми и упругими, словно живые. Я честно попыталась воспроизвести причудливый узелок, но у меня ничего не получилось. Я досадливо дёрнула кончиком носа и повторила попытку. Потом ещё раз. И ещё. И ещё. Когда моё сдавленное сопение всё отчётливее стало напоминать угрожающее рычание, Клевер мягко положил свою ладонь на мои подрагивающие от гнева руки: - Подожди, я понял, почему у тебя не получается. Надо же, умник какой выискался! - Потому что у меня нет магии, - прошипела я, чувствуя, как на глазах закипают злые слёзы, а губы дрожат от обиды. - Ты какой ключевой момент вкладываешь? Ась? Я удивлённо посмотрела на напарника, вспоминая азартный рассказ подружки психиатра о внешних признаках психических заболеваний. - Всё ясно, - Клевер вздохнул и положил свои ладони поверх моих. - Ты завязываешь обычный узелок, а потом удивляешься, почему он не становится Ключевым. - А как надо? - пробурчала я, не спеша выдёргивать свои руки из рук напарника. - Сначала определись, какой ключевой момент ты хочешь заложить в плетение, например, - мужчина на миг задумался, а потом, ловко орудуя моими пальчиками, соорудил нужной формы и упругости узелок, - вот так. - И что ты загадал? Точнее, вложил? - Ключевой момент для нас с тобой - наша встреча, - зелёные глаза Клевера блеснули, по губам скользнула лёгкая улыбка, от которой у меня кровь превратилась в лёгкие пузырьки, взмывшие ввысь и закружившие голову. - Теперь твоя очередь. Сплети новый Ключевой Узелок. Я задумчиво кивнула, не отводя глаз от лица напарника. Какой же он всё-таки красивый... Мои пальцы машинально перебирали тесёмки, что-то скручивая, соединяя, стягивая, сплетая две такие разные жизни в одну... Жизни? При чём тут жизни?! - Должен признать, у тебя получилось весьма оригинально, - Клевер озадаченно смотрел на сложное плетение, чем-то похожее на так любимые детьми фенечки. - Можно спросить, что именно ты наплела? Я отчаянно покраснела и опустила голову вниз, пытаясь избежать пристального, слишком проницательного взгляда своего напарника. На несколько минут в кабинете повисла тишина, потом Клевер хлопнул ладонью по колену и поднялся, решительно направляясь к шкафу: - Ну что ж, самое главное - принцип плетения ты поняла. С остальным будем разбираться по мере необходимости. Я благодарно кивнула, открыла папку и с удивлением уставилась на ворох сухих листьев. Не поняла, это ещё что за гербарий?! - Клевер, - окликнула я напарника, двумя пальчиками вытягивая красивый красный лист клёна, - по-моему, ты мне не ту папку дал. Мужчина рассеянно посмотрел на листок: - Нет, всё правильно. Ты держишь планирование трёхлетней давности. Тогда Разума моей напарницей была. Я с интересом посмотрела на разноцветные осенние листья: - Так это что, у тебя все планы в виде листьев? Брови Клевера удивлённо взмыли вверх: - Ну да. А ты что, планы никогда не писала? - На листьях - нет. Я планы на бумаге делала. - На бумаге? Фу, как скучно. - Зато просто и понятно. - И скучно, - не унимался Клевер. - Зато сразу видно, что написано. - Тут тоже всё прекрасно видно, - Клевер шагнул ко мне, заставив меня непроизвольно отпрянуть и вжаться в спинку кресла, и поковырявшись в гербарии вытащил большой лопушиный лист, вопреки всем остальным сочно-зелёного цвета. - Вот, это на этот год, видишь, какой свежий? Я кивнула, внимательно разглядывая лопух. По-моему, ничего особенного, у нас летом такие в каждой подворотне растут. - Смотри, - Клевер ткнул пальцем в сплетение прожилок, - видишь? Я охнула, ошарашенно прижав ладошку к губам. То, что раньше казалось хаотичным и бессмысленным рисунком превращалось в связный текст. - Практическая любовная магия, - прищурившись прочитала я и недоверчиво воззрилась на коллегу. - А это-то нам зачем?! - Спаренные занятия, - улыбнулся Клевер. - Мы, между прочим, лад и уют в доме создаём. Точнее, домовые создают, а хранители поддерживают. Нам без любви никуда. От этой в общем-то невинной фразы я отчаянно покраснела. Вот ведь чары любовные какие сильные, помимо моей воли голову кружат! Я досадливо тряхнула головой и погрузилась в изучение записей на листе. Мда, почерк у моего напарника, к слову сказать, весьма своеобразный. - Ну, что скажешь? - нетерпеливо спросил напарник минут через десять. - Что-нибудь менять в плане будем? Я задумчиво почесала кончик носа. Судя по обилию любовной практики и всевозможных, опять-таки связанных с любовью ухищрений, мы не домовых собирались готовить, а гетер. Или гейш. В крайнем случае, наложниц для гарема какого-нибудь очередного Сулеймана Великолепного, сериал о котором замкнутым циклом идёт по одному из кабельных каналов. - Слушай, - я потянула себя за прядь волос, старательно подбирая слова, чтобы ненароком не обидеть Клевера, - мне кажется, стоит увеличить количество занятий по домоводству и рукоделию. Практикумы любовные, спору нет, очень важны и полезны, но... мне всё-таки кажется, что домовые должны больше за дом отвечать. И опять в зелёных глазах склонившегося ко мне мужчины вспыхнуло удивление. - А ты что, рукоделием занимаешься? - недоверчиво спросил напарник, словно я ему уроки информационных технологий и быстрого усвоения Интернета предложила включить. - И в домоводстве что-то понимаешь? Вот теперь я обиделась, причём сильно. - Вообще-то, я в школе технологию ведения домашнего хозяйства преподавала! Клевер присвистнул, хлопнув себя ладонями по коленям: - Да неужели?! Свет первородный, неужели у меня появилась напарница, которая действительно достойна звания Домовой?! А я уж отчаялся! Моя челюсть с громким стуком упала вниз, ударилась об пол и вернулась обратно. То есть, я опять первая и вся такая уникальная? Интересно, а раньше по какому критерию напарниц для Клевера отбирали, если непосредственные профессиональные навыки в расчёт не брали? Хотя, если вспомнить о проклятии, то, кажется, я догадываюсь, какой критерий отбора был решающим. -Эй, Фиалка, уснула? - Клевер потормошил меня за плечо. - Я говорю, ты какими рукомеслиями владеешь? Что в план-то включать будем? - А сколько у нас часов? - осторожно уточнила я, не спеша снимать узду со своего очень богатого воображения. Клевер беззаботно пожал плечами: - Да сколько надо, столько и сделаем. Если захочешь, я тебе даже часть своих часов могу отдать, мне не жалко. Я хищно потёрла ладошки. Эх, разгуляюсь сейчас! - Так, во-первых, вышивку возьмём, лентами и крестом. Во-вторых, обязательно готовку. Плоха та женщина, которая не умеет готовить. Напарник как-то странно кашлянул, но от комментариев воздержался, а меня продолжало нести, как щепку в половодье: - Так, затем ещё ведение домашнего хозяйства возьмём, ремонт и пошив одежды, самой простой без премудростей и излишеств. Так, ну и если останется время, тогда вышивку бисером освоим... Кстати, - я резко повернулась к напарнику, - здесь бисер, бусинки мелкие, достать можно? Клевер пожал плечами: - Ты только скажи, чего и сколько тебе нужно, я всё достану. Я посмотрела на напарника влюблённым взглядом. Вот это я понимаю: настоящий мужчина! Да любая женщина падёт к его ногам без всякого проклятия!!! Так, стоп, Фиалка, соберись, тебя опять занесло в дали неведомые и опасные. Я встряхнулась и с головой погрузилась в составление нового учебного плана. Мы с Клевером провозились до позднего вечера, и лишь когда глаза стали слипаться, а язык заплетаться, я пожелала напарнику сладких снов и направилась к себе. Через зеркальный портал, потому что ползки по высоченным ступеням у меня не было ни сил, ни желания. Ночь оказалась душной, воздух в моей спальне сгустился настолько, что его смело можно было резать ножом и расфасовывать по пакетикам. Задыхаясь и обливаясь потом, я судорожно рванула ворот любимой шёлковой бирюзовой сорочки, комом отшвырнула одеяло прочь, но облегчения это не принесло. Досадливо рыкнув, я поднялась с кровати, которая была накалена не хуже пресловутой адовой сковороды, и медленно двинулась к окну. Каждый шаг давался с большим трудом, к ногам будто пудовые гири привязали. Я захныкала от отчаяния, но упорно продолжала идти вперёд. Странно, днём мне показалось, что комната небольшая, и кровать расположена почти под самым окном. Ещё, помню, подумала, как бы меня не продуло, я ведь люблю спать с открытой форточкой. Теперь же проклятое окно никак не приближалось, даже наоборот, словно всё дальше и дальше удалялось от меня. Я обо что-то споткнулась, рухнула на колени, больно ударившись и ободрав ладошки, но словно умирающее животное продолжала ползти вперёд теперь уже на четвереньках. Перед глазами по-прежнему царила непроглядная темнота, я ничего не видела и уже почти отчаялась, когда моей щеки коснулся ласковый прохладный ветерок, который подобно живой воде влил в меня новые силы. Я поднялась на ноги, предусмотрительно выставив вперёд руки, чтобы не покалечиться в этой тьме египетской, и двинулась навстречу ветерку. Споткнулась обо что-то твёрдое и рухнула плашмя, едва успев подставить руки, чтобы не разбить лицо. К счастью, упала я на что-то приятно мягкое и пахнущее напоенным солнцем летним лугом. Интересно, я что, в стог сена угодила? Да нет, никаких сухих травинок нет, я лежала на прохладной гладкой постели. Так это что же получается, я в темноте закружила по комнате и вернулась туда, откуда пришла? Вот дурёха, хорошо хоть кровать остыла. Да и жар спал, даже как-то прохладно стало. Я зябко поёжилась и поползла по кровати вверх, к подушке. От запаха луга одуряюще кружилась голова, я так и представила чуть качающиеся под ветром головки нежно-розового клевера. Клевера? Я замерла, вспомнив про проклятие напарника. Мама милая, неужели... - Клевер? - прошептала я, истово молясь, чтобы мои подозрения оказались всего лишь бредом воспалённого воображения. - Клевер, ты здесь? - А где мне ещё быть ночью, как не у себя в постели? - хрипло прошептал из темноты мужской голос, и я облегчённо завизжала, прижав кулачки к груди. - Да не ори ты! - рыкнул напарник, громким хлопком выпуская под потолок нежно-персикового цвета пульсар. - От твоего ора уши закладывает. - Ты чего здесь делаешь? - прохрипела я, когда окончательно сорвала голос. Клевер насмешливо выгнул соболиную бровь, приподнялся на локте, ни капли не заботясь тем, что тонкая простыня сползла до самого низа живота: - Вообще-то я у себя. А вот что ты здесь делаешь, это большой вопрос. Я так и обомлела, отказываясь верить собственным ушам, застыла, словно бы в глаза Медузе Горгоне взглянула, да ещё и василиска за хвост подёргала. - Фиалка? - напарник потряс меня за плечо, озабоченно всмотрелся в лицо. - Эй, ты чего, отомри! Ну, подумаешь, комнатой ошиблась, ты же первый день в Академии. Меня опалило нестерпимым жаром, который сменился убивающим всё живое холодом. Я кое-как разлепила спёкшиеся губы и прохрипела: - Я не выходила из комнаты... По-моему, Клевер меня даже не услышал, просто увидел, как меня трясёт, покачал головой и прижал к себе, согревая и успокаивая. Я жадно вдыхала кружащий голову аромат летнего луга, забывая обо всём на свете, мечтая лишь о том, чтобы раствориться в этом летнем тепле, стать с ним единым целым. - Фиалка, - голос Клевера прозвучал как-то подозрительно сдавленно, - ты это... определись уже. Если мы с тобой лишь напарники, тогда руку убрать всё-таки придётся. Мне, конечно, спору нет, приятно, но я всё-таки не железный. Я так резко отпрянула в сторону, что не удерживай меня мой коллега (коллега, Фиалочка, ничего личного, только служебное!) точно загремела бы с кровати на пол. - Да тихо ты, - шикнул Клевер. - Я ведь руку просил убрать, а не шею свернуть. - Мне домой надо, - заполошно пискнула я, словно была пятиклассницей, к которой в тёмном переулке пристал большой и страшный дядька. - Я к себе пойду! К моему искреннему, почти до слёз, огорчению, никто удерживать меня не стал. Я вскочила с кровати, бросилась к двери, раздражённо отмахнувшись от золотистого листика, замельтешившего перед лицом. - Не отмахивайся, - прозвучал в тишине голос Клевера, - это проводник, он тебе дорогу до твоей комнаты укажет. Не поворачиваясь, чтобы не показать факелами пылающие в темноте от смущения щёки, я кивнула и поспешно выскользнула из комнаты. Господи, только бы меня никто не видел, а то сплетен будет не обобраться! Я осторожно выглянула в коридор, убедилась, что тот пуст, и мышкой выскользнула за дверь. Листик золотистой мушкой скользнул мимо меня и полетел вперёд, чуть разгоняя темноту и подсвечивая мне дорогу. Я быстро следовала за своим волшебным проводником, истово молясь, чтобы меня никто не видел. Завернув за один из многочисленных поворотов коридора, я обнаружила, что волшебный листочек исчез. Наверное, мы у цели. Я огляделась по сторонам, пытаясь понять, какая из трёх дверей ведёт в мою комнату. Странно, что-то я совсем места не узнаю, неужели топографический кретинизм обострился? Как некстати, право! Я побуравила каждую дверь тяжёлым изучающим взглядом, но так и не смогла вспомнить, за какой из них прячется самый желанный для меня объект - кровать. А, была не была! Я мысленно махнула рукой и подёргала ручку ближайшей ко мне двери. Заперто. Логично предположить, что мне не сюда. Я осторожно придвинулась ко второй двери и потянула за ручку. Опять заперто? Хм, странно, я была уверена, что у меня дверь прямо по центру... Ну ладно, значит, я немного ошиблась. Я уверенно подошла к последней двери, стараясь не думать о том, что буду делать, если и она окажется запертой. Через стены я ходить не умею. Пока, по крайней мере. К счастью, третья дверь бесшумно распахнулась, я широко улыбнулась, не сдержав облегчённого вздоха. Отлично, метод проб и ошибок, как всегда, сработал безукоризненно! Я с наслаждением потянулась, с вожделением посматривая на тёмный силуэт кровати. Сейчас, моя хорошая, я уже иду к тебе. Я легкокрылой бабочкой скользнула на ложе и с лёгким стоном наслаждения растянулась на прохладных душистых простынях. Боже, как же мало, на самом деле, надо для счастья! Сильные горячие руки капканом обвились вокруг моей груди, рывком прижав меня к каменному, судя по ощущениям, телу. Я отчаянно забарахталась, силясь вырваться и чувствуя себя глупой рыбкой, попавшей в сеть рыбака. - Какого... - раздался в темноте хриплый со сна голос, от которого я моментально застыла памятником самой себе, и под потолком вспыхнул мягким персиковым светом небольшой шарик. Я обречённо зажмурилась, даже ладошками глаза закрыла, таким наивным способом пытаясь оттянуть момент катастрофы. - Фиалка? - судя по ощущениям, Клевер крепче прижал меня к себе, хотя как благовоспитанный мужчина должен был, наоборот, отодвинуться как можно дальше. - Вот только не говори, что заблудилась в темноте и ошиблась дверью, я же тебе проводника дал. Я тяжело вздохнула, опустила руки и открыла глаза. Посмотреть на напарника смелости пока не хватало, поэтому я внимательно изучала брошенную на спинку кровати рубашку, страстно мечтая провалиться сквозь землю. Ну, мамочка, ты и выдумала проклятие! Как же других девушек, бедных, ломало, если даже меня так усиленно кидает в объятия Клевера? - Фиалка? - Клевер обхватил меня ладонями за лицо, повернул к себе, принуждая заглянуть в глаза. - Может, хватит уже притворяться гордой и неприступной? Что? Притворяться?! В огне праведного негодования сгорела застенчивость, я гордо расправила плечи и строго посмотрела напарнику в бесстыжие зелёные глаза. - К твоему сведению, я действительно ошиблась комнатой, - строго отчеканила я, - твой проводник не сработал. Клевер, к счастью, руки распускать не стал, хоть ситуация и была пикантна до невозможности, тяжело вздохнул и решительно отбросил покрывало в сторону. Я едва успела зажмуриться, как оказалось, напарник предпочитал спать обнажённым. Ой, мамочка, а может, я поторопилась с вы