Пес с ним, даже если штукатурка. Она только что пережила занятие с третьим курсом и после такого ей уже ничего страшно не было. Впрочем, минутой позже Барс поняла, что у нее в целом день прошел очень даже ничего. По крайней мере в валериане на спирту она не нуждалась и убивать никого не хотела.
В отличии от преподавательницы теоретической некромантии.
Что что-то не так Барс поняла уже по тому, как грохотнула дверь. Цветная мозаика стекла в ее верхней части опасно задрожала, но вошедшей не было до этого дела. Вошедшая была в ярости.
– Это какой-то кошмар!
– Это первый курс…
Понимающе усмехнувшись, Барс потянулась к дверце сейфа. Восточной красавице срочно нужно было прибегнуть к экстренным методам восстановления нервной системы.
– Это кошмар!
Всегда спокойная и по-восточному сдержанная, Кой Рамини с силой сжала тонкие пальцы на спинке тяжелого дубового стула. Прекрасные миндалевидные глаза сверкнули черными злыми бусинами, даже гладкие темные волосы, собранные в идеальную прическу, казалось вот-вот должны были встопорщиться шерстью обратившейся кицунэ.
– Дай угадаю: Аттар и Бастиан? – чуть повозившись с сейфом, Барс задумчиво скользнула взглядом по ряду склянок.
– Этот чертов дракон, гадский принц и мерзкий фей! – раздраженно бросила Кой.
Вздохнув, Анна потянулась к пузатой бутыли в самом углу сейфа. Пришло время пяти капель тяжелой артиллерии. Между тем Кой не прекращала бушевать и даже Горимир проявлял удивительную предусмотрительность, помалкивая. Настолько разъяренной Кой здесь еще не видели.
– Да их в клетке держать нужно! Кто их вообще в люди выпустил! Эти трое неуправляемы, а кроме них еще одна заносчивая бестолочь и две просто бестолочи! – выхватив из рук Барс стакан, Кой махом его опустошила, даже не скривившись.
Щеки женщины мигом залил румянец, зато взгляд немного прояснился.
– Две бестолочи – это Эрик и голубоглазая ромашка – Журава? – уточнила Анна, заботливо пододвинув коллеге тарелку с сушками.
Мученически поморщившись, Кой только слабо кивнула и уже почти без сил опустилась на стул. Настолько тяжелого трудового дня у нее еще не было.
– Небеса… Даю свой седьмой хвост на отсечение – это худший курс, который только был. Ну вот ладно все остальные, но ромашку эту кто взял? Она же никогда не станет некромантом!
Немного переведя дух, Кой снова вскинула голову. При этом тот факт, что сама Рамини выглядела как тонкая и хрупкая статуэтка, девятихвостая как-то упускала. Да и в целом она не ожидала никакого ответа. Поэтому, когда голос вдруг подал Горимир удивленно обернулась к нему.
– А это моя протеже, – неожиданно смущенно сообщил мужчина, почесав затылок.
– Твоя?!
– Моя, – со вздохом подтвердил он. – Я ее отца хорошо знаю. Заехал вот, а там ее замуж выдают…
Фыркнув, Барс скрестила руки на груди.
– Ты ведь вечно твердил, что «бабе место у плиты».
– Я и сейчас так думаю. Только там такая плита, что ну ее в поддувало. Взял вот с собой, может что лучше найдет. Отец ее поворчит, да смириться, он отходчивый…
Махнув рукой, мужчина с удовольствием вытянул ноги. Изумленный взгляд Кой и откровенно иронический Барс он стоически проигнорировал. Не будь следующего занятия – и вовсе не постеснялся бы бессовестно уснуть. Походная привычка спать в любое удобное время давала о себе знать.
– Но почему к нам? Девчонке факультет целителей бы куда больше пошел? – удивилась Кой.
Нет, может смекалкой Горимир и блестал достаточно редко, но не мог ведь быть до такой степени идиотом, чтобы не понимать, что ромашки в некромантах долго не живут. Исключительно до первой прожорливой пасти.
– Да вы за кого меня держите? – правильно истолковал задумчивые взгляды коллег некромант, резко выпрямившись на стуле. – Я и думал ее на целительство отправить, но это ваше змеиное племя все сама решила…
Не договорив, мужчина только с досадой махну рукой. Впрочем, несмотря на явную досаду оттого, что ромашка его обставила, в голосе прозвучала и едва заметная тень гордости. Как бы там ни было, а упрямство и настойчивость некроманты ценили всегда.
Главное, чтобы не посмертно.
Об этом, с чисто некромантским цинизмом подумали все трое, но озвучивать не стали. Анна только чуть смущенно потерла нос, притянув к себе чашку с остатками сомнительного чая, а Кой расправила ткань темного платья на коленях.