- Хотите себе дальше! Никаких черных лисиц среди поступивших нет! - взвился ректор.
- Как это нет! Если вчера в парке Академии я видел её ближе, чем вас! - также злобно ответил Гарольд.
- Лисица, значит, была, а потом испарилась, и найти вы её не смогли? - незнакомый женский голос вклинился в разговор мужчин. - Я правильно вас понимаю?
- Правильно! - рыкнул преподаватель.
- И хотя в списках поступивших нет ни одной студентки или студента, берём уж всех сразу, а то темно было, вдруг перепутали, с проявленным зверем черной лисой, вы продолжаете утверждать, что четко вчера видели данного зверя рядом с собой? - тоном, каким говорят с буйными престарелыми родственниками, продолжала невидимая студенту женщина.
- Да видел! Ещё вопросы будут? - Эл с грустью вспомнил, что первая пара у них как раз у Гарольда Ларнаки.
- О! Только один. Как давно вы пристрастились к дурманящим зельям? - ответом любопытной мисс или миссис послужил грохот чего-то разбившегося и Ригос счёл за лучшее убраться подальше.
К тому же, что хотел, он узнал. Значит, его лисичка не студентка, а чья-то родственница, приехавшая в гости. Это уже не так хорошо, всё-таки пребывание в гостях существеннее ограничено по времени, чем обучение. Сложности все увеличиваются, но тем желаннее приз.
В голове мелькнул образ кареглазой первокурсницы, и Элайдеру стало даже несколько неудобно, появилось какое-то ощущение неправильности. И даже объяснение самому себе, что это от того, что, не решив один вопрос, он взялся за другой, от этого ощущения не избавило.
Ну да, лисичку он выловит сейчас, всё-таки ненадолго, поди, в гостях. А чтобы добраться до язвы у него будет, как минимум, ещё целый год.
Едва прозвенел звонок, оповещающий о начале занятий, как дверь в аудиторию с грохотом распахнулась. Гарольд Ларнаки только молниями не искрил от злости и гнева. Замолкли даже самые отчаянные лоботрясы на задних партах.
Этот лис преподавал право, но отличался отличной физической формой и внешней притягательностью. Наследник далеко не последнего клана, и сам он обладал неплохим состоянием. Но делить его ни с кем не собирался, в смысле был до сих пор холост. Была какая-то непонятная история со странной брачной аферой, но говорят, быстро раскрылась, и некогда успешному в торговых делах семейству пришлось в срочном порядке бежать из города. Тёмные, почти черные волосы и темно-янтарные глаза, одинаковые, что у человека, что у зверя создавали неприятное ощущение, что он всё время на грани оборота.
Преподаватель стремительно прошёл к своему столу, упёр сжатые в кулаки ручищи в столешницу и окинул притихшую аудиторию внимательным взглядом.
- Итак, начнём...
- Простите мастер Ларнаки, - перебил преподавателя вошедший в аудиторию временный куратор первого курса артефакторики, уже второй раз проклинающий свое назначение. - Тут произошла ужасная накладка в расписаниях... И первый курс остался без преподавателя... И миссис Квик, это секретарь ректора, сказала, что возможно вы сможете осилить сдвоенное занятие...
- С каких пор меня в этой академии считают нянькой, для сопливых первокурсников! - взбесился и без того прибывающий не в лучшем настроении преподаватель.
- То есть, когда с утра вы требовали перетрясти списки поступивших, вас не смущало, что они первокурсники? - тихо, но уверенно спросила вошедшая миниатюрная женщина с кучей папок, прижатых к груди. - И кстати, насморка ни у кого из них нет!
- Вас только здесь не хватало! - ответил ей Гарольд.
- Конечно, а кто же ещё принесёт вам перечень требований муниципалитета к учебным планам? - мило улыбнулась вошедшая сгружая всю принесенную кипу бумаг на стол преподавателя. - Дети, представляюсь сама. Малисента Квик, новый секретарь вашего ректора.
И отбивая набойками ритм, Мали, как её позволяли себе называть только самые близкие, вышла из аудитории.
- Быстро! Прошли и сели! И если хоть один звук... - Гарольд еле сдерживал себя, каждое мгновение, напоминая сам себе, что дети, а первокурсники для него именно как дети и воспринимались, ни в чем не виноваты. И срываться на них последнее дело.
Надо отдать должное, студенты-первогодки мгновенно заняли свободную часть аудитории, и расселись, почти не создавая шума от двигающихся скамей и споров, кто с кем сядет. Создалось впечатление, что им совершенно все равно, кто сосед по парте или ряду, мальчишки сидели вперемешку с девчонками. Хотя обычно даже "парочки" садились по принципу, парни с одной стороны, девчонки, если ещё были в группе, с другой.