- Теперь твой отец точно меня не простит! - смеялась Вивьен, пребывая в отличном настроении от того, что смогла устроить вот такое маленькое исполнение мечты.
- Как ты это терпишь? - спрашивал Лорвина Аарос Парк, оказавшийся рядом и видевший, что за двадцать минут у девушки трижды поменялось настроение.
- Да, вобщем-то легко. И каждый день я убеждаюсь, что мой выбор верен. - Усмехнулся Лорвин, направляясь на собственные занятия. - Смотри, сейчас Вивьен не в состоянии контролировать свои эмоции. И они, истинные и настоящие, прорываются наружу. И я не нахожу в них грязи, зависти, мелочности, корысти. Она переживает, что обижает тех, кто с ней рядом, что создаёт всем неудобства. Хоть бы раз о деньгах подумала. И потом, считай, что я тренируюсь.
- В каком это смысле? - спросил Морис Ардейл.
- У меня есть кузина, Лиз. Два года назад она вышла замуж, а тут забеременела, должна уже скоро племяшом порадовать. - Лорвин подумал, что надо обязательно познакомить Вивьен именно с этими своими родственниками. - Так вот, милая озорница Лиз с беременностью превратилась в сентиментальную фурию. Сначала полдня ноет, что хочет вот такого странно приготовленного блюда, а потом тарелка с долгожданной едой летит в окно, причем закрытое окно, из-за того, что цветочки на тарелке нарисованы розовым, а не сиреневым! А потом ещё полдня слёз, что для неё старались, а она так поступила, и клумба пострадала, и погибли её самые любимые цветы. А там клумба вся засажена одинаковыми ромашками! Так что у меня есть редкая возможность посмотреть, что меня ждёт и научиться с этим справляться, уже заранее. Я же ведь не шучу, Вивьен моя, у меня от одной мысли, что она может не принять меня, как мужчину и своего самца, зверь на дыбы встаёт.
- А если у неё самой зверь всё-таки проснется, а на зов не ответит? Что тогда делать будешь? - спросил Морис.
- Буду завоёвывать, у меня другого выбора не будет. - Пожал плечами Лорвин, не замечая удивления однокурсников.
Их-то можно было понять, вчерашний заводила, вдруг сначала отказывается, сам ведь отказывается, от собственного наследства, а потом чуть ли не в няньки-телохранители заделывается для девчонки из трущоб. И на полном серьёзе заявляет, что чует в ней единственную пару. Хотя у них даже до поцелуев ещё дело не дошло. Есть чему удивиться. И становится очень любопытно за этим наблюдать. Нет, ну а что? Где гарантия, что и каждый из них, вот также не вляпается? А тут можно безопасно, со стороны посмотреть, чем оно всё грозит.
На обеде в столовой, эти четверо оказались за одним столом с Вивьен и Лорвином. Девушка была серьёзна и молчалива. А за соседним столиком живо обсуждали судьбу Стоуна, в сегодняшнем выпуске газеты сообщили, что на следующей неделе состоится суд. Неизвестный источник в управлении поделился с репортёром, что юрист клана рекомендовал Слоуну признать вину и быть готовым доказать деятельное раскаяние. На что последовали возмущения и отказ от адвоката клана. Сообщалось также, что дядя обвиняемого, которого репортёры поймали в цветочном магазине за выбором букета, отказался давать пояснения, сказав, что если хватило смелости натворить дел, то хватит и на то, чтобы ответить.
Видя, что девушка вообще не реагирует на упоминание своего обидчика парни за столом тоже начали обсуждать эту тему.
- Падаль! - разгорячился в ходе обсуждения Лорвин. - Трусливая, подлая падаль, вот кто он!
- А вы чем лучше? Ты разве не то же самое собирался сделать с Ири? - вилка полетела на стол. - Или может не вы, толпой набросились на Ирвина, который и с одним-то из вас физически не справился бы? А за что?
Вдруг Вивьен подняла голову и заметила, что все обернулись к ней, и её злые слова слышала половина собравшихся в столовой. И в этот момент ей стало так неприятно от себя.
Лорвин... Он же старается. Он ее спас! А она ткнула его в прошлые ошибки, при всех. Может и заслуженно, но ведь не она пострадала, а Ирвин. А он вроде ни на кого зла не держал. По крайней мере, с младшим Дерком держался без предубеждения.
Резко отодвинув стул, так что скрип ножек прозвучал в тишине, Вивьен выбежала из столовой и рванула в дикую часть парка Академии. Забившись в самую гущу зарослей, она расплакалась, уткнувшись в собственные коленки. Тут её и нашел Лорвин. Уже привычно перетянув девушку к себе на колени и подставив свое плечо, начал успокаивать.
Он дураком не был и прекрасно понимал, что рано или поздно, но этот вопрос прозвучит. И хорошо, что сейчас. Когда он знает, как поступить будет лучше. Знает, что даже в таком состоянии, может поговорить с Вивьен откровенно, выложить всё, как есть. И он был уверен, что это единственный правильный путь.