- Ну, чего ты сбежала? Еле нашёл тебя в этих зарослях. - Парень начал укачивать девушку, надеясь, что хоть так частые всхлипы прекратятся. - Знаешь, ты во многом права. Ничем не отличался. Ну, не вырывайся, я же знаю, о чем говорю. Просто представь, что ты живёшь и не знаешь ни в чём отказа. Просто потому, что ты вот такой родился. И ведь все вокруг так живут, значит, так правильно. И все либо стараются с тобой "дружить", потому что ты равный и такая дружба выгодна и приветствуется родителями, либо лебезят перед тобой, пытаясь оказаться хоть и не равным, но приближенным. Либо прячутся, чтобы не попадаться на глаза и не привлекать лишнего внимания к себе. Все так себя ведут, вне зависимости от того парень или девушка. И тут появляетесь вы! Изначально заявленные как те, кто слабее, чья участь или лебезить и пресмыкаться, или прятаться. Напомнить, что оказалось в итоге? Смелые, упрямые, насмешливые. Огрызающиеся, вместо того, чтобы пугаться, сами смотрящие на нас чуть ли не с высока. Словно мы вам мешаем. Знаешь, как неразумные дети, что подбегают к взрослым и отвлекают их своей глупостью. Помнишь, как мы с тобой встретились?
- На линейке увидела, когда ректор вас выгнал. А до этого только слышала. - Ответила, не отрываясь от плеча, девушка.
- Вивьен!!! Вот это сейчас было обидно! - рассмеялся Лорвин. - На третий день занятий в Академии. Ты с подругами сидела под деревом недалеко от библиотеки. Что-то читала и помечала в тетрадке. Когда девушки, которые были с тобой что-то тебе сказав, побежали в библиотеку, я подошёл к тебе. Но ты даже головы не подняла. Тогда я присел напротив и спросил, что ты делаешь. А ты ответила, что читаешь. А на следующий вопрос, что читаешь, я получил ответ "книжку". Ну, и что, по-твоему, я почувствовал? Точнее, кем я себя ощутил? А ваша драка с Ригосом? А выступление Сабрины на лекциях по праву? И ведь это не было игрой, направленной на то, чтобы привлечь внимание и набить себе цену. Вы ведёте себя так, словно вам и дела нет до того, чем там эти убогие развлекаются. Вы своим появлением рушили давно сложившуюся иерархию, топтали авторитеты и социальные статусы. И при этом, яркие, броские, раз за разом, даже против воли, привлекаете внимание. Нехорошее, тёмное, жадное до крови. Мысли появляются мерзкие, грязные. Навсегда стереть эту улыбку с лица, чтобы это надменное выражение на лице больше никогда не появлялось, чтоб не то, что фыркать "естественный отбор, естественный отбор, и его оказывается за деньги тоже проходят", глаза от земли поднять боялась. Чтоб знала свое место! Всё-таки отличный артефакт придумал Ирвин. Башковитый он у вас.
- Значит, Ири привлекла твоё внимание? - Лорвин только глазами хлопал, думая это каким образом он такое сказал? - А на Ирвина ты напал за его "башковитость"?
- Ири, Алия и Сабрина бесили неимоверно! А при тебе я терялся и начинал, что-то блеять невнятное. Я на тебя только издали смотрел, что бы опять не нарваться на "читаю, книжку, ты дурак". - Быстро расставил точки над разными буквами Лорвин, ему для полного счастья только ревности в состоянии пробуждения не хватало. - А Ирвин... Вот скажи, вы представляете, как действует его артефакт? По ощущениям?
- Резкая и продолжительная боль в ушах, и потом проблема со слухом. - Ответила немного успокоившаяся Вивьен.
- Проблема со слухом! Действительно. На некоторое время, ты ощущаешь себя словно под толщей воды, звуки доходят только отдаленными, невнятными колебаниями. - Делился пережитыми ощущениями Лорвин. - Понимаешь, я мелким поспорил с такими же безголовыми, что смогу провисает на язычке колокола в полдень.
- Неебеесааа... - Вивьен сразу представила эту картину.
- Вот именно. Мы пробрались в башню ратуши. Я подлез под колокол, который не висит, а стоит на брусьях. Знаешь, по которому рельса стучит? - парень прижал к себе дрожащую девушку. - Помню я только первый удар. Естественно я потерял сознание и упал. Падать там было недалеко, всего пролет, но переломался я тогда знатно. Но самое страшное это то, что я слышать начал после этого, только месяца три спустя. Это действительно до безумия страшно! И тут снова этот кошмар! Когда я очнулся и понял, что я ничего не слышу, я испугался, чуть ли не до мокрых подштанников! Не смейся, Вивьен! Я не преувеличиваю ни на йоту. Я чуть умом не тронулся. Я боялся, что на этот раз останусь таким навсегда. Вот за это я мстил Ирвину. За свой собственный страх! За ту, свою собственную уязвимость и слабость. За то, что неделю лежал носом в стену и скулил.