- Да, пойдемте. Тут слишком душно.
Они неторопливо прогулялись до скамеечек возле оранжереи и устроились на одной из них, в отдалении от остальных отдыхающих студентов. Солнце почти скрылось за деревьями, и мягкий сумрак, заливавший студгородок, делал мир удивительно теплым и уютным. Бледно-сиреневая цепочка облаков протянулась по небу, и Марго, глядя на них, ощутила тоскливое чувство, которое всегда приходило к ней осенью – желание все бросить и уйти туда, где рождаются эти облака, в тот далекий и невозможный край, где все счастливы.
- Даже не верится, что уже осень, - сказал Черников, отпив кофе. Марго кивнула.
- Не люблю осень, - сказала она. – Впереди только дожди, снег и ничего хорошего. А вы любите осень, Александр Александович?
Черников пожал плечами. Цикады, отдыхавшие днем, расчехлили инструменты и принялись страстно и весело пиликать на своих скрипочках.
- Не очень, - признался он. – Но в ней все-таки есть своя прелесть. И потом, осенью бал, а я вас научу танцевать. Так что у вас есть повод получать удовольствие от этого времени года.
Марго грустно усмехнулась. Кофе был очень вкусным, и тонкая нотка его горечи, которая изящно вплелась в полотно вечера, оказалась очень подходящей к запахам сухой травы, деревьев и листьев, уже примеряющих желтый цвет – тихим ровным запахам, тянувшимся, словно длинные ленты. И Марго подумалось вдруг, что все люди уйдут, а природа так и продолжит жить своей неизбывной жизнью со стрижами, которые обязательно вернутся через год, и золотисто-розовым закатом, мягким, словно присыпанным пылью.
- Ноги гудят, - сказала она. Сзади в шею прямо-таки вгрызся комар; Марго резко прихлопнула его и добавила: - Думаете, из меня выйдет толк?
Черников кивнул.
- Вы очень хорошо двигаетесь. Нет зажатости. Так что на балу у вас все получится.
Из леса доносились шорохи и негромкий треск ломаемых веток – кто-то шел среди деревьев, и Марго чувствовала его взгляд на своей спине: в принципе, беззлобный, но оборачиваться все равно не стоило. После прорыва по краю леса проложили заградительную полосу, и Марго невольно вздохнула с облегчением, увидев, как она впервые засияла в сумерках.
Комар снова укусил ее за шею. «Интересно, - подумала Марго, почесывая место укуса, - когда уже можно будет форсировать события?»
- Любопытное все-таки место этот колледж, - произнес Черников. – Студенты и преподаватели свободно общаются, субординация чисто номинальная…
- Да какая тут может быть особая субординация, - сказала Марго, - когда живем бок о бок, под одной крышей? На прошлый новый год у нас банкет был, так Людоедовна... то есть Ирина Леонидовна с коньяком перебрала, и мы с Витовтом ее в общагу несли.
Черников поставил свою кружку на лавочку и задумчиво спросил:
- Интересно, а что вы скажете, если я сейчас захочу вас поцеловать?
Такой стремительный шторм и натиск заставил Марго изумленно оторопеть. А она-то думала, когда предпринимать новые шаги! Видимо, Черников действительно затосковал в одиночестве, раз настолько резво кинулся на первого человека, который отнесся к нему по-человечески.
- Я скажу, - негромко промолвила Марго, смущенно опустив глаза, - что о таких вещах не спрашивают. А просто берут и делают.
Потом, когда Марго вспоминала этот вечер, то на память ей приходили какие-то обрывки и пестрые клочки: вроде бы они с Черниковым придвинулись друг к другу – осторожно, словно первопроходцы, вроде бы он даже поцеловал ее, а его правая рука скользнула по шее Марго – а вот потом ее пронзило такой болью, что мир рассыпался туманными искрами, и не осталось ничего, кроме этой боли и далекого голоса, который мягко напевал: «Кхаморо татькирла, кхаморо пэкэла8…». Но чей это был голос, Марго так и не поняла.
***
Марго вынырнула из обморока, словно из воды – на нее моментально нахлынули краски, запахи и звуки, и она увидела, что по-прежнему сидит на лавочке, судорожно схватившись обеими руками за собственную шею и жадно глотая прохладный вечерний воздух, рядом с ней находятся испуганные Елена и Таня, осторожно поддерживая и не позволяя упасть, а чуть поодаль стоит Эльдар, держа Черникова за грудки, и, судя по свирепому выражению лица, не собирается с ним церемониться. Разумеется, в непосредственной близости толпились студенты, со страхом глядя то на Марго, то на преподавателей, а от здания общежития уже спешил Гамрян.
- Что такое? – спросил он, приблизившись к Эльдару и Черникову. – Эльдар Сергеевич, да отпустите вы его!
- Пусть расскажет, - с медовыми интонациями промолвил Эльдар, - зачем он подселил психочервя моей подопечной. Ну что, Геворг, это второй случай за день. Я думаю, кого-то пора вывести на чистую воду.