- Да, - кивнула Марго. – Не представляю. Александр Александрович, а что потом случилось с Лизой?
Черников придвинул к себе чашку чая и принялся старательно размешивать сахар.
- С ней все хорошо, - промолвил он. – Лиза стала гхоулой Совета магов.
Марго ахнула – так вот кто такая гхоула, вот почему Эльдар смотрел на нее с такой грустью и с такой пронзительной болью во время вчерашней трансляции в ректорском кабинете. Они были женаты, кто б мог подумать. Теперь у Марго была одна и очень важная задача: удержать за зубами полученную информацию, и она понимала, что сил потребуется очень и очень много. Ей уже сейчас хотелось пойти и обо всем рассказать Карине и Маше.
- Почему-то мне жаль, - сказала Марго. – И ее, и вас всех… Простите меня, я не должна была спрашивать.
Черников улыбнулся снова, и Марго поняла, что все это время он хотел кому-то рассказать свою историю: пусть даже так, обрывочно и не углубляясь в детали. Теперь ему стало легче.
- Вы правильно сделали, что спросили, - произнес он. – Когда нет секретов, то все намного проще.
Марго отпила чая и не почувствовала вкуса. Пальцы на левой руке до сих пор ощущали прикосновение к шраму, и Марго не знала, что теперь делать: то ли убежать как можно дальше и никогда больше не встречаться с Черниковым, то ли действовать по плану. Эта растерянность ей не нравилась: Марго не любила беспомощности.
- Спасибо за чай, - сказала она, вставая. Черников поднялся тоже, и вдвоем они пошли к выходу. – Значит, в пять часов в спортзале?
- Да, - кивнул он и внезапно взял Марго за локоть. Она резко остановилась, чуть не споткнувшись от неожиданности, а Черников вдруг склонился к ее затылку и несколько раз втянул носом воздух, словно собака, берущая след. Марго почему-то почувствовала липкое прикосновение страха.
- Запах, - негромко промолвил Черников. Его горячее дыхание щекотало кожу на голове, и Марго чувствовала, как на щеках вспыхивают пятна румянца. – Странный какой-то…
Он принюхался снова. Марго стояла неподвижно, и ей казалось, что невидимая рука проникла в живот и стала перебирать внутренности. Здесь, в полутьме крошечной прихожей, Марго впервые в жизни не могла предсказать, что случится дальше.
- Может, это мазь? – предположила она и обнаружила, что говорит шепотом: голос почему-то сел. – Татьяна Юрьевна мне вчера смазывала след от червя.
- Нет, - откликнулся Черников. Он не выпускал руку Марго, стоял неподвижно и продолжал принюхиваться. – Это другое. Какое-то растение, но я не помню, какое. Вчера его не было.
Собравшись с духом, Марго сделала шаг вперед, и пальцы Черникова соскользнули с ее руки. Она испугалась, что инспектор снова схватит ее и, быстро открыв дверь, вышла в коридор – только тогда Марго сумела обернуться и посмотреть на Черникова.
- Спасибо, - повторила она и добавила: - До вечера.
Черников улыбнулся, но в этой улыбке не было ни капли мягкости или душевного тепла.
- Будь осторожна, - произнес он. – Мне очень не нравится этот запах.
Глава 8
Госпожа гхоула
Осень нахлынула на студгородок в ночь с воскресенья на понедельник: яркие звезды заволокло низкими клокастыми тучами, ветер стал не теплым, а студеным, пронизывающим до костей, и дождь занудно завел свою песню, смывая зеленую краску с листвы деревьев в лесу. Карина обнаружила, что не привезла с собой зонта и, собираясь на занятия, материлась так, что уши закладывало. Студенты бежали в главный корпус небольшими группками, толпясь под зонтами – не одна Карина, собираясь сюда в теплый летний день, оказалась забывчивой. Натягивая теплый свитер, Карина благодарила маму, которая сунула его в чемодан – сама Карина сроду бы его не взяла, он всегда казался ей слишком толстым и каким-то дурацким.
Одним словом, бабье лето миновало, и осень откровенно заявила, что шутить с ней не стоит. Теперь никто не гулял во дворе, не засиживался допоздна на лужайках, любуясь звездным небом – ребята предпочитали собираться компаниями в комнатах и проводить время под гитарную музыку. Эльдар периодически заглядывал к своим подопечным, проверяя собравшихся на наличие алкоголя, но вскоре это ему надоело.
Отношения Карины и Егора развивались стремительно и бурно. Они приходили в главный корпус, держась за руки, на переменах целовались, не в силах оторваться, а после занятий запирались в комнате и любили друг друга так, словно завтра должен был настать конец света. Иногда Карина ловила себя на мысли о том, что это ее первые мало-мальски серьезные отношения, и она ни в коем случае не должна их запороть. Потом Егор обнимал ее, и все сомнения убегали, сверкая пятками – Карина была счастлива и не думала о своем счастье.