- Бум! Бум! – мгновенно разнеслось по всему студгородку.
После чего лодку с телом Малка подняли на плечи его боевые товарищи из форта Ретра и понесли в сторону единственных южных ворот.
- Куда его? – спросил я шёпотом Дашу, с которой мы, держась за руки, медленно двигались в траурной колонне.
- На погребальный костёр, - ответила подруга, – чтобы душа белого мага, без посмертных мук и страданий, попала прямиком к Роду в небесный град Ирий.
- А если в землю закопать, как это делают все нормальные люди, то куда душа попадёт?
- Тоже в Ирий, только сорок дней будет маяться и метаться между нашим и потусторонним мирами, - шепнула девушка. – А если из тела сделать мумию, то для души - это вообще каторга. Есть поверие, что такая душа постепенно превращается в демона, который будет требовать от своего земного рода постоянных человеческих жертв и жертвоприношений.
- Хочешь сказать, что древние египтяне были глупыми людьми? – упёрся я. – Как же они тогда построили пирамиды?
- Может быть, людьми они были умными, - заворчала Дарья, - только подскажи мне, куда цивилизация этих умных людей делась? Почему от их древних городов, многих пирамид и гробниц остались одни руины?
- Войны, эпидемии, природные катаклизмы, - буркнул я. – Другими словами неудачное стечение обстоятельств.
- Правильно, - кивнула моя подруга, - сначала понаделали из своих предков демонов, а потом на их головы посыпались сплошные неудачи. Жизнь, как и магия – это постоянное движение, постоянное перетекание жизненной и магической энергии из тела в окружающий мир, а из мира и космоса в тело.
- Может быть, ты и права, - пошёл я на примирение, тем более вспомнив забальзамированного дедушку Ленина, после которого были великие стройки, великие жертвы и крах всей советской империи, крыть мне было просто нечем.
А тем временем траурная процессия с наружной стороны частокола обошла Аркону против часовой стрелки и, оказавшись на северной оконечности городка, углубилась в небольшую берёзовую рощу, на поляне которой уже был подготовлен костёр. Брёвна будущего погребального костра товарищи Малка выложили колодцем, поэтому со стороны могло показаться, что лодку с покойным водрузили в качестве крыши на маленький домик. А ещё я обратил внимание на большие деревянные статуи бородатых мужиков и миловидных женщин, которые были врыты по окружности поляны, и теперь спокойно взирали на последние приготовления к кремации белого боевого мага. И всё эти траурные минуты профессор Угрюмый, не переставая, стучал в бубен.
- Ну хорошо, сейчас Малк превратится в груду пепла, а что потом вы скажете его родным? – тихим шёпотом спросил я у Даши.
- Нет у него родных, вон его семья, - моя подруг кивнула на красивую женщину, которая с каменным лицом стояла ближе всех к погребальному костру. – Малк или Леша Малкин детдомовский, служил в спецназе, там его и высмотрел наш куратор. Он не из коммерческих мальчиков и девочек.
- А кто на нашем первом курсе не из коммерческих, кроме меня?
- В том-то и дело, что никого, - прошептала Дарья. – Кстати, на втором и третьем курсе тоже никого.
«Вот это поворот, - подумал я, - да тут все ходы кто-то просчитал с большим запасом. Завезли, значит, сюда богатеньких ребятишек с минимальным даром и талантом и крышечку ловушки захлопнули. Если не найти предателя, если что-то срочно не предпринять, то через год в Арконе будет сидеть новый хозяин».
Тем временем удары в бубен посыпались с гораздо большей частотой. Профессор Угрюмый буквально выбивал самую настоящую барабанную дробь. И в этот момент два факела полетели в погребальный костёр, и пламя от него за пару секунд взметнулось выше самых высоких деревьев. Мне даже показалось, что некоторые языки странного волшебного огня долетели до самого неба.
А потом со мной случилось что-то странное. Я вдруг очутился на той же самой поляне, но совершенно один, на небе светила Луна, горели звёзды и какой-то совсем маленький костёр потрескивал там, где секунду назад сжигали тело белого мага.
- Здарова, боец, - сказал и неожиданно вышел к костерку воин в обычной солдатской гимнастёрке времён Второй мировой войны. – Вижу ты – человек грамотный, десятилетку окончил. Ты мне ответь: я – трус или нет?
- Как же я тебе отвечу, мужик, когда в десятилетке такие науки не преподают, - пробурчал я, вглядываясь в лицо незнакомца, которое мне смутно кого-то напоминало.