– Странно, что он не ударил нам в спину.
– Нас двое, – удивился Верен, – а он один.
– Я как волшебница – ноль, – легко призналась я, – дар открылся только-только.
– Я алхимик, никогда не буду сильным, а главное, быстрым волшебником, – в тон мне отозвался Верен. – Зато скоро приступлю к изучению боевой алхимии, и вот тогда… – Мальчишка зло сощурился.
– Сколько тебе лет?
– Пятнадцать, – шмыгнул он носом и вздохнул. – Талант у нас семейный, к алхимии. Поэтому и взяли, так-то тут с восемнадцати берут.
Гномка, увидев Верена, ухватила его за плечо и утащила за ширму. Мне было велено выметаться и ложиться спать. Или просто лежать – кости после сеанса исцеления должны отдыхать.
До комнаты я добралась быстро. И, спасибо фон Тьеору за науку, по дороге зорко осматривалась. Я не знаю и даже не хочу знать, лечат ли здесь частичный паралич. Мне не важно, даже если такие травмы исцеляют за секунды – я не хочу повторения кошмара. Одно только воспоминание об ощущении отсутствующих, мертвых, не отзывающихся ног приводит меня в ужас. Утром я просыпаюсь и первым делом задираю вверх ноги – посмотреть на свои ступни, на то, как шевелятся пальцы ног. Невероятное зрелище.
Устроившись в постели, я достала учебник продвинутой арифметики. Для меня, как для землянки, такое название режет ухо и колет взгляд. Но по большому счету мне глубоко безразлично название предмета. Главное – суть. И эту суть я довольно легко разгрызла – первые две главы представляли собой простейшие уравнения. А вот дальше уже давались уравнения с переменными, в качестве которых выступали заклинания и эффекты от зелий. В эти дебри я решила самостоятельно не лезть. Запутаюсь.
– А здесь воняет, – манерно протянули от дверей.
Первое, что бросилось мне в глаза, – ногти. Когти оборотня, виденные мною у декана, не шли ни в какое сравнение. Чистокровная оборотница или оборотниха?
– Воняет – открой окно, – фыркнула я и тут же спросила: – А как правильно называют самку оборотня, оборотница или оборотниха?
– Какая храбрая человечка, – хищно улыбнулась девица, – не из пугливых. Знаешь, скольких я из этой комнаты выжила?
– М-м-м, то есть тебе нужна пустая комната, чтобы никто не знал, когда ты уходишь? – легко ввернула я, и девица пошла красными пятнами:
– Открой только рот, дрянь, в присутствии…
– И открою, и в красках расскажу все свои предположения. – Я откинула плед в сторону и сладко потянулась. – А теперь выйди и зайди нормально. Познакомимся, может, поладим.
Девица расхохоталась и плюхнулась на свою кровать.
– Ладно, была не права. Ты просто человек, а меня уже вылюбили в самый мозг человеческие самки. Спят с чесноком, под кроватью святую воду держат. Вот при чем здесь сказки о вампирах? И кстати, мы слово «оборотень» не изменяем.
– Вот и славненько. Я – Рысь.
– Кариса ди-Овар. – Она тряхнула платиновой гривой и подмигнула. – Арифметика? Чтоб ее ракшасы пожрали, хотела же завтра выехать, а не сегодня.
– Не дается?
– Вообще! – Она закатила густо накрашенные глаза. – Я здесь из-за семьи жениха. Хотят, чтобы у меня было образование, чтоб я могла поддерживать супруга. Папа платит, куда деваться.
– То есть после учебы ты будешь работать? – осторожно полюбопытствовала я. Кариса была похожа на ту, что рождена деградировать в салонах красоты и соляриях, а никак не на рабочую лошадку.
– Три года, как и ты. Контракт с Империей, – тяжело вздохнула соседка. – Как думаешь, может, когти в золотой перекрасить? Или так оставить? Или с красной крапушкой сделать? Мне иногда кажется, что наш старичок-декан скоро умрет, – невпопад добавила девица.
– Видимо, уже умер, – ошеломленно ответила я. – У нас другой декан – мастер Роуэн Данкварт.
– Этот убийца?! Я должна написать отцу, пусть пришлет моего телохранителя. – Она обвела взглядом комнату. – Я готова отказаться от нового шкафа. Нет, как так можно, в Академии учатся дети разных чистокровных кланов, а деканом будет полукровка?! Или сиреневым оттенить коготки? Как думаешь?
– Что?
– Я говорю, что ректор ведет неправильную политику. – Кариса прикусила коготок. – Понимаешь, он ведь одичал, этот Данкварт. В полнолуние он сожрал свою жену и ее брата, они были людьми. Полукровка, что с него взять.
– Ты уверена, что он их съел?
– Если оборотень теряет разум, он творит всякие ужасные вещи, ест людей или, того хуже, скот. Люди хотя бы чистые, более или менее. – Миловидное личико ди-Овар скривилось от отвращения. – Вот я и говорю, не хочу у него учиться. Я-то уже третий год здесь учусь. Теперь на судебного некроманта. Как закончу, так и замуж выйду. Вот только вечно им приспичивает мне добавить учебы.