Но поезд ушел. Я похлопала себя по внешней стороне ляжек, выпустила воздух, сложив губы в трубочку. Между нами снова образовалась невидимая стена неловкости. Что говорить сейчас я представления не имела. Особенно после осознания про поцелуй. Нечто зарождающиеся в груди шевельнулось, потянув лапки к сердцу, которое наконец вернулось на свое законное место, хоть и не перестало бешено стучать.
— Ты голодна?
Я только кивнула и Стас направился дальше по коридору, в сторону столовой. Мне ничего не оставалось, как последовать следом. Краска от лица так и не схлынула и я шла рядом, насупившись и обдумывая произошедшее.
Только что этот хрен прижал меня к стене, забив на то, что нас могут увидеть. Был так близко, что ножки тряслись и смотрел с неприкрытым желанием. Чего он этим хотел добиться? Впрочем, еще немного и думаю, что у него бы это получилось. Я нервно облизала губы, искоса посмотрев на седого. Распущенные волосы лесенкой спускались чуть ниже плеч, из под поло выглядывали напряженные ключицы. Вниз ему я смотреть не решилась, бурог в районе ширинки наблюдать не хотелось, а быть он мог — лучше сделать вид, что его там нет в любом случае. Так, а что я вообще от всего это чувствую? Незаконченность, сожаление? Но о чем? Признаваться себе в своих грязных мыслишках ой как не хотелось, а они были — никуда не денешься. Как бы я не ломалась, как бы не строила из себя недотрогу мне хотелось, что бы меня швырнули на кровать, нависли и сверху и заткнули гневный вопли поцелуем. И я сдамся. Может, по отбиваюсь с минуту для вида, но потом обязательно сдамся. И я не хочу, что бы это был кто-то левый. Не хочу, что бы это был какой-нибудь сексуальный демон, драконит или по кому там еще текут большинство девушек. Я хочу, что бы это был он.
Признаваться себе в этом было странно.
— Стас, — медленно сказала я, когда мы уже подходили к столовке и посмотрела на него уверенным взглядом, — В следующий раз не спрашивай. Бери и целуй.
В груди все свернулось от нахлынувшего волнения. Он удивленно взглянул на меня, я услышала как кэп что-то прошептал, а затем схватил меня за руку, притягивая к себе. Сердце снова было где-то в районе пяток, я закрыла глаза и, собрав в кулак всю свою решительность, потянулась к нему на встречу. Горячие губы обжигали, целовали страстно, не сдержанно — в определенный момент меня вновь приперли к стенке, прижимая к себе. Я обняла его, зарывшись руками в волосы парня и не смогла сдержать тихий стон. Внизу живота все стянулось в густой комок. Через минуту или две он отстранился и я увидела, как Стас ухмыляется, но не зло — по доброму. Тяжело дыша, я отпустила его шею и смотрела в его глаза. Возможно чуть более нагло, чем требовалось. Вскинув подбородок, с усмешкой во взгляде.
— Это же не серьезно, — ухмылка стала шире, переползая в улыбку.
— Заткнись, — я усмехнулась, отводя взгляд.
Где-то справа послышался деликатный кашель. Я на автомате отпихнула от себя Михеева. На нас с холодным равнодушием смотрел Луинис, чуть выгнув правую бровь.
— Я вам не помешал?
— Помеш… ммм, — я быстро ударила Стаса острым локтем по ребрам, тот зашипел, схватившись за бок.
— Нет. Извините.
От волнения я даже обратилась к лекарю на "вы". Лу этого не переносил, но вроде не обратил внимания. Я схватила кэпа за руку, утягивая как можно быстрее подальше и наконец сворачивая в столовую. Луинис проводил нашу парочку крайне заинтересованным взглядом, хмыкнул и я услышала как он спокойным шагом уходит.
— Что ты творишь?! — накинулась я на седого, — Не забывай, он же может и склянки перепутать, как на пятом курсе. Помнишь, как вместо обезбола он дал тебе слабительное?
Стас фыркнул, поморщился. В глазах парня плясали веселые огоньки. Помещение было полупустое, можно было даже сесть за симпотизирующий тебе столик. Забившись подальше в угол я выбрала еду по сытнее, вино и осушила бокал одним большим глотком, даже не поморщившись. Жаль нельзя второй взять сразу же. Алкоголь обжог горло даже не смотря на то, что был не особо крепким. Немного полегчало и я вдохнула воздух полной грудью. В голову почти не ударило и я разочаровано замычала.
Ели мы молча. Как будто ничего не произошло только что. Как будто между нами только что не полыхал пожар. Но это не напрягало — я наоборот была благодарна парню за то, что тот не начал сразу выяснять отношения.
— Что теперь? — отодвинув от себя тут же исчезнувшую пустую тарелку, Михеев сложил руки на стол. Вопрос, разумеется должен был прозвучать — я тяжело вздохнула, опустив голову.