— Мисс Деклэйн, — ректор поправила юбку безупречного платья фиалкового цвета и кинула короткий взгляд на часы. — Наше время на сегодня подошло к концу, и закончить занятие я бы хотела не совсем обычно. Сегодня я не буду давать традиционную тему для размышлений на неделю, — мисс Райтон сделала паузу, а я понадеялась, что она не услышала сорвавшийся с губ облегченный вздох. — В скором времени вам наверняка предстоит сделать выбор. Не ошибитесь.
После этих слов ректор поднялась с кресла и подошла к окну, давая понять, что занятие закончено. Дополнительных пояснений не требовалось, я моментально сорвалась с места, однако уже в дверях вновь услышала голос ректора.
— Эллета, вы уже решили, какое хотите платье?
— Платье? — я глупо замерла в проеме, повернувшись в пол-оборота к женщине.
— Ах, да… — улыбнулась она. — Вы же пропустили обед. Ничего, скоро все поймете. Можете быть свободны.
Оставалось лишь пожать плечами и выйти за дверь.
Однако долго ломать голову над непонятными последними словами Леонор Райтон не пришлось. Общая гостиная практически стояла на ушах. Гул был такой, как будто завтра к нам приезжал как минимум сам правитель.
Во главе всеобщего беспорядка, конечно, стояла Леттиэль. Она выхаживала вдоль камина, не забывая задумчиво шептать:
— Золотое… С белым… — останавливалась, надменно осматривала комнату, переходила на крик. — В пятницу вы увидите меня во всем великолепии! — и вновь шептала. — Или голубое…
Кажется, гнев и все предыдущие обиды были забыты, однако ясности в ситуацию это не вносило. Найдя Ису, которая устроилась на диванчике в углу и заинтересованно изучала рисунок на гобелене, поспешила к подруге.
— Что тут происходит? — поинтересовалась с недоверием.
— Завтра приедут швеи… Мисс Клаптон сделала объявление за обедом, — девушка перевела взгляд на меня, пару раз медленно моргнула и лишь потом продолжила. — Они будут готовить нас к балу…
На следующее утро академия напоминала улей с той лишь разницей, что о какой-либо организованности не могло идти и речи, однако уровень шума даже на занятиях зашкаливал.
Леттиэль проснулась на час раньше положенного и, едва вскочив с кровати, начала наматывать круги по комнате, так и не придя к окончательному варианту, касавшемуся цвета и фасона платья.
Да что говорить о девушках, когда даже парни, хоть и изо всех сил старались не подавать вида, находились в волнующем предвкушении. Тео трижды за завтраком повторил одну и ту же шутку, а Марко, который просто не мог не прокомментировать такую вопиющую оплошность друга, этого даже не заметил.
Первые пять часов учебы пролетели за мгновение, однако время решило отыграться на последнем занятии. Кажется, это была самая мучительно долгая в моей жизни лекция по мировой истории. Да что там в моей, в жизни всего курса. Предмет сам по себе был достаточно скучен, даже несмотря на заверения пожилого преподавателя о том, что именно мировая история является основой основ нашей будущей работы.
Когда раздался звон колокола на северной башне, оповестивший о конце занятий, никто не стал терпеливо дожидаться, пока мистер Конерт закончит мысль. Быстро похватав вещи, однокурсники сорвались со своих мест и поспешили к выходу из аудитории. Я не стала исключением, все же общее настроение приближавшегося праздника заражало, поэтому тяжелый вздох преподавателя и философское замечание о том, что так происходит каждый год, лишь рассмешили.
Однако мировая история показалась всего лишь легкой прелюдией, когда мы оказались в комнате. Стрелки часов словно издевались. Когда секундная делала положенный ей оборот, минутная даже не думала шевелиться.
К пяти вечера, когда до времени приезда швей оставался еще час, Леттиэль начала гневно постукивать костяшками пальцев по спинке кровати, что являлось очень плохим знаком и свидетельствовало о неминуемом начале апокалипсиса в течение следующих нескольких минут.
Переглянувшись с Исой, я едва заметно кивнула и практически одновременно с подругой поднялась со стула.
— Куда?! — мигом заметила нашу попытку к бегству Крестер.
— Воды захотелось, — максимально ровно ответила.