— Мы понимаем, — проговорил лидер «Слепого Воздаяния», — и повинуемся. Будет ли нам позволено попросить указать место, где можно разместиться?
— Я прикажу команде выделить вам место, ответил кастелян, — Однако не рассчитывайте на что–то большее, нежели пустующий трюм. «Фаланга» велика, но от нехватки населения не страдает.
— Мы не смеем просить о большем, — сказал лидер — Наш путь — бедность и аскеза. Потворство своим слабостям притупляет острый клинок правосудия, а роскошь туманит взор. А теперь, лорд-кастелян, позвольте нам откланяться. Прежде, чем взглянуть на правосудие Императора, мы должны помолиться и совершить некоторые обряды.
— Левкронт смотрел, как паломники сходят с борта корабля. Они достали из одежд четки и забормотали молитвы, благодаря Императора за то, что испытал их смирение.
— Паломники были наименьшей из проблем. С ними могли разобраться и офицеры, ежедневно выполнявшие на «Фаланге» рутинную работу, пока Имперские Кулаки занимались связанными с войной вопросами. Прежде, чем снова уделить внимание паломникам, Левкронт должен был сделать еще много дел. Скоро в док прибудут Испивающие Души, и за результатами будут пристально наблюдать намного более влиятельные люди, чем «Слепое Воздаяние».
— Первым, что увидел Сарпедон на новом месте, были руки, закрепляющие на его лице маску.
— Даже едва придя в сознание, той части его разума, которая принадлежала солдату, сразу же захотелось узнать, каким образом его схватили. Накачали в камеру нервно-паралитического газа? Устроили молниеносный штурм? Вкололи наркотик скрытой иглой или дротиком? Он был зол. Ему хотелось знать. Память о последних нескольких часах скрывалась в черном тумане.
— Сарпедон рванулся. Руки, закрепляющие маску, отдернулись. Это не были перчатки Астартес — Испивающий Души находился под стражей работников Имперских Кулаков, неаугметизированных мужчин и женщин, которые служили Кулакам в качестве экипажа корабля и технического персонала. Фаланга ими просто кишела. То, что за Сарпедоном присматривали не космодесантники, было сильнейшим оскорблением.
— Сарпедон попробовал вырваться. Но привязали его столь крепко, что он переломал бы себе все конечности раньше, чем сумел бы выбраться. Раздался нестройный хор испуганных голосов, затем несколько отрывистых фраз на медицинском жаргоне апотекариона «Фаланги». Тело словно окатило холодной волной, когда по венам побежало успокоительное.
— Сарпедона положили лицом вверх и куда–то повезли по коридору, чей потолок был похож на внутреннюю часть гигантского позвоночника. Стенами служило переплетение костей.
— Успокоительное начало действовать в полную силу. Мышцы отказывались повиноваться и безвольно висели на связках. Но глаза все еще двигались — Испивающий Души посмотрел вниз и увидел металлические фиксаторы, прижимающие конечности к металлической плите. Должно быть, команда «Фаланги» сделала их специально под его шесть ног.
— Сарпедон ощущал, как нечто сжимает его голову. Это, без сомнения, было устройство, подавляющее психические силы. Камера также была приспособлена для содержания псайкеров — конструкция и использованные материалы полностью заглушали способности магистра Испивающих Души, не давая ему даже ощутить психический резонанс окружения. Сжимающее голову устройство работало примерно так же, делая библиария абсолютно беспомощным в психическом плане. Хотя, если бы ему удалось освободиться, то для того, чтобы перебить везущих его по апотекариону членов команды, психические силы ему бы не понадобились.
— Это обычные люди, напомнил себе Сарпедон. И точно так же, как и он сам, верят в то, что их работа угодна Императору. Возможно, они правы.
— Сарпедона ввезли в зал, вдоль неровных стен которого до самого потолка возвышались емкости с вязкой питательной средой, в которой выращивались органы. На потолке были установлены позолоченные автохирурги.
— Следующим нависшим над библиарием лицом было лицо Астартес. Коротко подстриженные волосы, впалые щеки, острые подбородок и нос, похожий на небольшой микроскоп имплантат на одном глазу. Бровь космодесантника выгнулась.
— Узрите же врага, — произнес он. Судя по эмблеме на наплечнике, это был Имперский Кулак, а по нескольки белым пластинам доспеха — апотекарий.
— Какую тварь галактика бросила на мой операционный стол на этот раз? Я повидал много мерзости, иногда она даже напоминала внешним видом человека. Но это! О, это будет сложно и почетно. Проектор!
— Над сарпедоном появилось изысканно украшенное устройство, состоящее из покрытых надписями панелей. Сарпедон хотел сказать апотекарию, что он не враг, а точно такой же космодесантник. Но язык не слушался, как и остальные части тела. Остались лишь ощущения.