— Он — мой боевой брат, — ответил Прекс.
— Он не может сражаться, а мы не можем взять его с собой. В его разуме побывал враг. Он — моральная угроза. Если он выживет — мы за ним вернёмся, но сейчас мы должны оставить его.
— Я согласен с Сестрой, — произнёс Варника. — Ты не видел, какие разрушения может причинить призрак своей жертве. Демон может внедрить часть себя, которая будет действовать даже после его смерти.
Прекс отступил от Долона.
— Брат. Я не могу принять это решение за тебя.
— Оставь меня, — было видно, что слова причиняют ему боль, — только вложи болтер мне в руку.
Прекс передал Долону оружие. Эскарион опустилась на колени рядом с воином и вынула чётки из мешочка на талии. Она вложила их в свободную руку Долона.
— Молись за нас, брат, — сказала она. — Мы будем молиться за тебя.
Паллас осторожно опустил Долона на палубу.
— Нам надо идти дальше, — сказал Луко, перешагивая через груды щебня в сторону прохода, уводящего дальше в лабиринт камер. Слабый свет пробивался из–за порога следующего блока, состоявшего в этот раз из извилистых коридоров со стальными дверями и висящими на стенах оковами. — Если воздействие Абракса пробудило здешних мертвецов, то, возможно, он уже знает, что мы их потревожили. Мы должны добраться до портала прежде, чем он отправит туда своих приспешников.
Прекс молчал, возможно, он просто не мог ничего сказать. Взглянув на Долона последний раз, он повёл свой отряд дальше вглубь Пути.
— Хорошо сражаешься, сестра, — сказал Грэв, обращаясь к Эскарион, когда они оба заняли места в центре походного строя.
— Ожидал чего–то другого? — спросила Эскарион.
— Я не имел ввиду…
— Мы — дочери Императора, — сказала она, — также как вы — его сыны. Да, у меня нет второго сердца и третьего лёгкого, но решимости у меня не меньше чем у космодесантника.
— Да, я видел, — ответил Грэв, — ты довольно быстро приняла решение предоставить Долона его судьбе.
— Я бы поступила также в отношении своей сестры, — отрезала Эскарион. — Чувство братства имеет свои выгоды, но если с ним переусердствовать, боюсь, оно может стать в той же степенью слабостью, в какой и силой. История Империума — это литания о падениях, вызванных неуместными братствами.
Ответ застрял в глотке Грэва. Путь Потерянных сжимался вокруг них, тесные извилистые коридоры отсеков заставляли космодесантников разделяться, для всей остальной галактики ситуация выглядела так, будто «Фаланга» проглотила их полностью.
В отсветах выстроенных демонами кузниц вырисовывались очертания боевых машин. Одна из них была огромной рогатой махиной, ударный таран с цилиндрическими клетками вместо колёс, куда без сомнения загонят каких–нибудь демонических тварей, чтобы привести конструкцию в движение. Другая была катапультой с защитным щитом, достававшим почти до перекрытий палубы, в качестве боеприпасов видимо предполагалось использовать черепа ксеносов, сваленные в кучу позади машины. На спине третьей, похожей на гигантского механического краба, были смонтированы баки с какого едкой кислотной субстанцией, подключенные к орудию на его закрученном хвосте. Злобные демоны-мастеровые сновали по корпусам боевых машин, легионы кровопускателей стояли на страже, а меняющие формы ужасы Абракса роились и извивались в бесконечном танце. Останки чумного высшего демона были затащены за полуразрушенные фортификации, они разлагались в кипящем котле с гнилью, из которого постоянно вылезали всё новые и новые чумоносцы.
Лорд-инквизитор Колго рассматривал отсветы огней, плясавших на корпусах полупостроенных боевых машин демонов. Его свита из Сестёр Битвы следовала за ним тенью на почтительной дистанции, Колго опёрся на кусок рухнувшей стены, за которой укрывшаяся группа Имперских Кулаков охраняла свой участок линии фронта.
— Мы должны атаковать прежде, чем они закончат, — сказал он.
— Я знаю, — ответил магистр ордена Владимир, — поэтому Абракс и строит их. Он хочет, чтобы мы вылезли из укрытий и пошли прямо на него, отдав преимущество обороняющейся стороны.
— И мы атакуем, — сказал Колго, — мы не можем просто остаться в стороне и сдать им «Фалангу». В судьбе записано, что Абракс любит изворотливость.
— Похоже, лорд-инквизитор, что вы сумели заглянуть в будущее, — сказал Владимир. Горечь в его голосе была хорошо скрыта. — Абракс не единственный, кто читает руны.
— Все мы во власти судьбы, магистр ордена. И долг инквизитора — осознавать это.
— И что же, по мнению судьбы, с нами случится?
— Вам в самом деле интересно, магистр ордена? Судьба решила, что Абраксу удастся его коварная хитрость, в результате чего армия храбрых, но тупоголовых космодесантников потерпит поражение, позволив произойти огромной трагедии.