— Хотите посмотреть мою комнату, Железный человек? — спросил Хьюго.
— Конечно, — ответил Тони, помогая Хьюго стать на ноги и разрешая ему тянуть себя, показывая путь. И ему тут понравится, он уже сейчас это понимал.
*
Тони рассмеялся, прячась за деревом, чтобы спрятаться от снежка. Вместе с детьми он играл во дворе. Гермиона была занята работой, а он от этой работы устал, так что он спросил у Хьюго и Розы, не хотят ли они сразиться с ним в снежной битве. И, конечно же, они не смогли отказаться. И вскоре он обнаружил, что тут двое против одного.
Тони быстро взял немного снега в руки, формируя шарик, выглянул из-за дерева и попал Розе в спину.
— Эй! — крикнула она. Он рассмеялся и снова спрятался за дерево, пока она присела, чтобы собрать еще снега. Тони так сконцентрировался на Розе, что не обратил внимания на Хьюго, подбирающегося сзади и целящегося ему прямо в голову. Тони лишь почувствовал, как снег скатывается по его шее прямо за шиворот.
Он уже неделю гостил в доме Грейнджер-Уизли, но такое чувство, что он здесь был всегда. Гермиона и дети приняли его в свою семью безо всяких проблем, и ему совсем не хотелось уезжать. В этих детишек он влюбился без памяти. Сейчас у них были Рождественские каникулы, но обычно Роза была в школе постоянно, а Хьюго — лишь на полдня. И Гермиона рассказала, что сейчас у нее появилось немного времени, чтобы сделать что-то из своей работы. Так что Тони позаботился о том, чтобы предоставить его ей, да и детей развлечь. И чем больше он узнавал этим малышей, тем больше они проникали в его холодное сердце.
Ну, этому способствовало и то,что их мать была одной из самых восхитительных людей, которых он только знал. Она была доброй, прекрасной и не занималась ерундой. Каждый раз, когда они проводили время вместе, Тони не мог не вспоминать, что ей сказал муж, и понимать, насколько же тот неправ. Она была прекрасна, да и ее тело было потрясающим. После того, как детишки укладывались спать, они общаясь, проводя вместе по нескольку часов. Тони узнал об ее детстве, о том, как она росла и сражалась в волшебном мире. Он же в свою очередь рассказал о своем пленении и о том, как же в итоге стал Железным человеком. Их связали общие кошмары о пытках и о почти гибели. А после того, как они расходились, ему приходилось уговаривать свой член успокоиться.
И самым страшным было то, что Тони практически уверился, что влюбляется в кудрявую мамочку. Но все было очень сложно. Ему нужно было остановить Мандарина, так что он просто не мог остаться здесь. К тому же в этом уравнении были еще и дети. И это настолько отличалось ото всех отношений, что у него были. После того, как он облажался с Пеппер в прошлом году, он не хотел подобного с Гермионой. И не хотел подвести детишек. Потому что хотя бы это мог признать: он полюбил этих крох.
— Что тут происходит? — он услышал голос Гермионы, раздавшийся у задней двери дома.
— Мамочка! Мы забрасываем Тони снежками! — прокричал Хьюго.
— Мы? — хитро произнесла она.
— Эй! Пошли в мою команду, взрослые против детей! — выкрикнул Тони из-за дерева.
— Нет, мамочка, пойдем в нашу команду! — приглашала Роза.
— Я буду в каждой команде, — в итоге решила она.
Так и было. Она обстреливала снежками и ту, и другую сторону. Тони громко расхохотался, когда он обошел дерево и попал ей прямо в лицо. И тут же помчался прочь, когда у нее обнаружился подходящий для него снежок.
Каждые несколько минут она помахивала волшебной палочкой, убеждаясь, что у детишек есть запас снежков, дабы они не отставали от взрослых.
К тому времени, как солнце зашло, они, все промокшие и замершие, смеялись так, что у них болели животы. В конце концов они добрались до дома, и Гермиона приготовила на ужин жареный сыр и горячий шоколад для всех. Тони, пожелав детишкам спокойной ночи, отправился принять горячий душ, чтобы согреться, пока Гермиона укладывала детей спать.
И конечно же, когда он вышел из душа, то забыл взять с собой футболку, лишь вспомнив про фланелевые пижамные штаны, которые он одолжил в первый день пребывания у Гермионы. Он вытеревшись, надел штаны и вышел из ванной, направляясь в гостевую комнату. За исключением того, что не смог отойти далеко, прежде чем врезаться в Гермиону.
— Ох, прости, — сказала она.
— Не нужно, это я был невнимателен, — заверил ее Тони.
Он посмотрел на Гермиону и заметил, что она смотрела на его грудь. А если быть точнее, то на большой сияющий голубой кружок в центре его груди. Он задержал дыхание, когда она подняла руку и положила руку ему на живот, прямо под реактором.
— Это мой реактор, — тихо произнес Тони.
— Я понятия не имела, что он прямо внутри тебя. Я видела фотографии и видео тебя в костюме и видела его. Я читала твои статьи по поводу его создания. И все же я не знала, что он в твоем теле, — так же тихо произнесла Гермиона.
— Это не то, что я особо афишировал, а не то каждый плохой парень начнет охоту на него. Внутри магниты, которые помогают удерживать шрапнель, которая все еще внутри, подальше от моего сердца. Он буквально поддерживает во мне жизнь.
Гермиона провела рукой по его прессу, Тони тут же глубоко вздохнул. Она осторожно провела пальчиками по краю реактора. Его член сразу же стал твердым.
— Больно? — спросила она. — Выглядит так, как будто больно.
— Нет, — покачал головой Тони. — Совсем нет, — его голос стал хриплым от возбуждения.
Гермиона опустила взгляд, а он изо всех сил старался не смотреть вниз, дабы не засмущаться из-за очевидной палатки в его штанах. Но вместо этого он осмелел. Тони положил руки ей на бедра и притянул к себе. Ведь если только он не ошибся во всех сигналах, которые она посылала ему всю прошлую неделю, она влюблялась в него так же сильно, как и он в нее. Но ей было страшно. Она боялась снова обжечься. Особенно, учитывая его славу плейбоя. И ему не в чем не было ее винить. Во всем виноват печальный опыт общения с бывшим мужем.
Медленно, чтобы не спугнуть ее и дать возможность уйти в случае чего, он прижал ее к себе, чувствуя, как его эрекция касается ее бедер. На что она не отстранилась. Тони почувствовал, как ее дыхание становится прерывистым, и Гермиона обнимает его. И тут он не выдержал и наклонившись, захватил ее губы своими. Она с радостью ответила на его поцелуй, и Тони ободряюще провел языком по ее губам, прося разрешения. И она его дала.