В мою камеру просачивалась вода. Много воды. Мне удалось сохранить ногу сухой, свернувшись калачиком в углу. Неудобно, конечно, но ведь это же камера для пленников. Ожидать чего-то большего, значит напрашиваться на неприятности. Если уж говорить совсем начистоту, то я могла сбежать. Камера была всего лишь большой железной клеткой, стоящей в углу комнаты, а я была сильной. Очень сильной. Я могла согнуть прутья и сбежать. На рейдерскую базу безоружной. Сила-то у меня есть, но её не хватит для того, чтобы захватить базу в одиночку.
На самом деле, мои раны болели так сильно, что я даже не была уверена, что смогу согнуть прутья. В последней схватке, закончившейся моей капитуляцией, в меня попало не менее пяти пуль. Три из них только задели меня, одна — срикошетила от моей ноги, и ещё одна – вонзилась глубоко в круп. Рейдерский «доктор» достал её и дал мне лечащее зелье. Судя по вкусу, я подозреваю, что он нассал в него перед этим. Неудивительно, ведь я не была столь популярной пони среди рейдеров. Может, если бы я носила пропитанные кровью тряпки с торчащими из них шипами, они бы приняли меня за свою.
Недалеко от моей решётки, рейдеры смеялись и играли в карты. Похоже, покер. Немного наклонившись, на меня начала капать вода, намочив мне гриву, но было слишком любопытно посмотреть на игру. Четверо пони сидели на корточках вокруг стола. В основном, единороги. Держали карты с помощью магии, заставляя мой сустав гореть. Я не самая проницательная пони, но и не настолько глупая, чтобы не заметить тот факт, что сустав, расположенный между моей кибер ногой и плечом горел каждый раз, когда единороги использовали свою магию. Ненавижу звёздный металл.
Кобыла с кьютимаркой в виде двух кровавых кинжалов положила на стол две карты, а старый зелёный жеребец дал ей ещё две. Были сделаны ставки и две из них сложились. Когда карты были вскрыты, тихая кобылка (ещё не имеющая кьютимарки) выиграла кучу крышек в этом раунде с простой тройкой. Следующие несколько раундов она не участвовала в игре, потягивая виски (кто вообще даёт виски кобылке?). Но раунд, в котором она снова выиграла и получила ещё одну кучу крышек, заставил всех за столом негодовать. Блейфует. Пэрли говорила мне об этом, но я не понимала, что это, пока не увидела своими глазами. Не показывать свои карты и всегда делать вид, что они очень хорошие, но не идеальные. Или типа того.
– Виски. – Обратилась я, и кобылка с кровавыми кинжалами уставилась на меня. Она с помощью магии кинула в меня пустой бутылкой, которая разбилась о прутья клетки и засыпала весь пол битым стеклом. Отлично.
– Тогда нет. – Вздохнув, я вернулась обратно в свой угол, когда снаружи прогремел гром.
Меня начало трясти, когда плоть стягивало вместе, а сустав горел от магии. Но больше всего болела голова, и чувство вины терзало меня изнутри. Мне удалось договориться о своей свободе, но какой ценой? Выживание. Голова гудела, как тот гром снаружи.
Они убили доктора, который спас мне жизнь. Они убили невинного жеребёнка, оставили его разорванное тело и его... Нет, я не могу об этом думать. До сих пор. Мне удалось сохранить себе жизнь, предложив работать на них. Коричневый жеребец с кьютимаркой в виде серой цепи называл себя «Сильвер Буллет». Я сказала, что его имя — фальшивое. В ответ, он сказал, кто я такая. И всё же, он взял меня с собой в качестве пленницы в своё маленькое логово рейдеров. Он собирался дать мне работу, а я заодно смогу проверить, действительно ли моя воля к выживанию превозмогнёт дебильные моральные принципы, которые меня мучают.
– Ты.
Кобылка, которая выигрывала в карты, стояла у моей клетки и глядела в мой угол. Видимо, игра закончилась и, судя по распухшим седельным сумкам на её спине, я решила, что она выиграла всё.
– Как тебя зовут?
– Хайред Ган.
– Какое твоё настоящее имя? – Сильвер Шторм… Голос кобылы был милым... Но живя с компанией рейдеров, кажется, сама она таковой не являлась. Кобылка или нет, я в принципе не могу ей доверять.
– Хайред Ган.
Она засмеялась и побежала к столу.
– Меня зовут Спитшайн. – С гордостью сказала она. – А ты — моя пленница. – Так оно и выглядело. – Ты должна сказать мне правду или я убью тебя.
– Нет.
Это лишь заставило её смеяться ещё громче.
– Когда-нибудь я стану большой и сильной, так что тебе лучше делать то, что я говорю. И быть умной. Все пони говорят, что я умная. А ты умная? Конечно же нет, потому что тебя поймали. Умные пони не попадают в плен, они сами берут пони в плен.
За окном сверкнула молния и прогремел гром. Спитшайн подпрыгнула и завизжала. Ну как можно было не рассмеяться от этого?