— То есть вы сидите на величайшем военном достоянии Империи и используете его для вещания телешоу и радиоспектаклей? — возмутился Скайлорд.
— Знаешь, а ты прав. Наверное, стоит передать всё это Кровавым, пусть координируют свои атаки на совершенно новом уровне. А уж сколько нам бы отвалил Золотой легион, — саркастично заметил зебра. — Твой легион отнюдь не единственный, кто хочет прибрать себе это место.
— Справедливо, — нехотя согласился грифон.
— Да и к тому же, знай об этом месте Бастион, они бы уже всю пустошь прочесывали. Мы путаем их, вещая из разных точек. Думаю, что сейчас их рабочая версия подразумевает наличие у нас дирижабля, — Жеребец ткнул маску-монитор. — К сожалению, похоже, кое-кто хочет с вами встретиться.
Статичная голова жеребца появилась на экране, пренебрежительно фыркнула и исчезла в шуме помех.
— Кто... что это? — отодвинувшись, спросила Прелесть, беспокойно прищурившись.
— Ноша всей моей жизни, — ответил Доктор Икс и повёл компанию к массивным двойным металлическим дверям. «Управление запуском» — гласила трафаретная надпись. С шипением двери отворились.
За ними располагался храм науки. Скотч даже не хотела пытаться подсчитать количество висевших на стенах мониторов, по которым непрерывным потоком падали линии зелёных цифр, глифов и символов. Тут и там начинали проигрываться фрагменты видео, но через пару секунд исчезали, чтобы их место в тот же момент заняли другие отрывки. На некоторых самых стабильных изображениях доминировали карты с медленно перемещающимися глифами. С десяток зебр рысили туда-сюда по обширному пространству, изучая мониторы и делая заметки. Особенно выделялись три огромных экрана, которые были в несколько раз больше самой Скотч!
Помимо расставленных тут и там электрических свечей, кобылка насчитала как минимум три святилища с деталями от терминалов в качестве подношений. Резное изображение мёртвой курицы покачивалось над россыпью процессоров. Свободные от проводников, процессоров и мониторов участки стены были закрыты плакатами вроде «Мусор на входе — мусор на выходе»[95]. Проложенные по всему необъятному помещению булькающие трубки с охлаждающей жидкостью едва перебарывали духоту.
А посреди комнаты возвышался синий монолит. Огромная колба с жидкостью тут же заставила шею Скотч зачесаться. Бесчисленное количество проводов и кабелей, некоторые толще копыта кобылки, было присоединено к установке.
— Позвольте представить, — начал старый зебра с ноткой окончательности в голосе, — доктор Ксигфрид, член Ужасной Дюжины.
В тот же миг каждый монитор в комнате начал показывать часть огромного сияющего лица зебры. Конденсат испарился с колбы под шипение сбрасываемого хладогента. Теперь внутри можно было различить засушенного зебру. Его серо-белая шкура была в различных местах проткнута сотнями, если не тысячами, проводов и контактов, покрывавших его, будто пальто из изолированных жил. Венчал всё это застывший в вечном крике расколотый череп, из которого выходила грива соединительных шлейфов.
Дёрнувшись, глаза зебры уставились на Скотч, и огромное изображение на дисплее сделало так же, взирая на кобылку, словно колоссальный, сияющий синевой бог.
Скотч одарила его долгим взглядом, затем её глаза закатились, и тьма поглотила её.
Заметки автора:
Что же, шесть месяцев. Ну, главы у меня, бывало, и дольше не выходили. Наконец-то я, стиснув зубы, доделал требуемое. Надеюсь, что вышло неплохо.
Дежурное спасибо Kkat за ФоЕ, огромные спасибки Bronode, Icyshake, heartshine и Rachel. Будем надеяться, что следующая глава выйдет побыстрее...
Нужно было бы сказать больше, но мне уже пора спать.
Глава 21: Нарушенные наставления
Незнание... отстой.
Однажды так сказала Рампейдж, и Скотч с ужасом познала на собственном опыте, насколько же та была права. Когда она сбежала из Девяносто Девятого, всё казалось ей одновременно чудесным и жутким. Блэкджек заполнила ядовитым газом её дом, убив всех, кого она знала. Знание этого было почти сюрреалистичным. Проще было просто считать, будто все они были обречены неким жестоким, но неповинным поворотом судьбы, нежели иметь дело с тем фактом, что она путешествовала с палачом всех тех пони, которых она когда-либо знала.
Не то чтобы это был чудесный дом, если уж на то пошло. Для неё он являл собой весь её мир, и она не понимала, чем именно являлось это место. Что оно сотворяло со своими обитателями. Что всё могло быть совершенно иным.