Так почему же отсутствие воспоминаний причиняет такой вред? Чего же в Ксигфриде такого ужасного, что она просто... сломалась.
Что же она видела в тот день?
— Камешек, ты ведь говорил, что я была тронута «созидателями», не так ли?
— Да.
— А не трогало ли меня ещё что-то?
Камешек молчал несколько секунд, и ей пришлось проявить терпение. В конечном итоге он произнёс:
— Мне кажется, что так и есть, да.
— Нечто плохое?
— Да.
Когда он это произнёс, в разуме Скотч образовалась дыра. Это был абрис памяти, но он был круглым. Серебряным. Он вопил. Её губы двигались в своём собственном ритме.
— Дай это мне, — прошептала она, будто молясь. — Позволь мне жить. — Нет, не слова. Вне слов. Шум. Вопль. Вопль внутри её головы. Вопль Хуфа.
Лёгкий стук разрушил её концентрацию, и Скотч опустила взгляд на чёрную книгу.
— Нет, — решительно произнесла она. — У тебя был шанс на поезде. Ты решила быть мудилой. Второго шанса тебе не видать.
«Мы можем доставить тебя туда. В Роам». — Страницы книги трепетали на неосязаемом ветру, будто она дышала.
— Ты сможешь рассказать мне, как создать нхилл? — спросила Скотч.
«Мы можем сделать лучше». — Книга раскрылась, на её страницах промелькнули жуткие картинки глаз и перекрученных скелетов, остановившись на той, где доминирующим элементом была спираль из костей, соединённых мясистыми сухожилиями. Когда Скотч уставилась на неё, спираль начала извиваться.
— Чего это ты творишь? — обеспокоенно произнесла Скотч. Светильники в дальнем конце коридора потухли. Схватив книгу, она попыталась её закрыть, но светильники продолжали тухнуть один за другим. Скотч была электриком в достаточной мере, чтобы знать, что электропроводка выходит из строя совсем не так, и повернулась в другую сторону... но затем и те светильники начали тухнуть. Не просто выходили из строя. Создавалось впечатление, будто само существование меркло с каждым потухшим светильником. Она обнаружила, что освещение выходит из строя позади и впереди неё, пока не остался всего один светильник. Он мерцал, и, подобрав Камешек, она прижала его к груди, крепко зажмурившись.
Книга издала сухой смешок, слишком уж сильно напомнивший ей Крупье.
Скотч приоткрыла глаз. Светильник оставался включённым, но теперь он освещал дверь, которой прежде не было. На ней трафаретом было нанесено: «Путь экстренной эвакуации: Южная Звезда, Роам. Запретная территория. Не входить. Будет включена сигнализация».
А затем дверь на дюйм приоткрылась.
— Это нхилл? — спросила Скотч и, ринувшись вперёд, потрогала дверь. Она прямо-таки походила на обычную дверь, пусть даже такую, которой здесь не было... или же была, и Скотч просто её проглядела? Она закрыла дверь, но та снова открылась, испустив мягкий, мрачный сквозняк. Книга хранила молчание.
— Осторожней, — тихим, рокочущим голосом посоветовал Камешек.
Обхватив дверную ручку ногой, она потянула, открывая её. Лестница вела вниз в темноту, и Скотч потёрла стену копытом. Структура бетона была отвратительной, как будто его неправильно исцелили. Найдя копытом выключатель, она стукнула по нему, и светильник на лестничной клетке замерцал, оживая. Затем второй. Третий. Табличка рядом с выключателем гласила: «Аварийно-спасательный трамвай до Роама», и указывающая вниз стрелка. Это казалось нелепым. Железнодорожная ветка, ведущая прямо в Роам? Но кто знает, вдруг зебры и вправду могли построить подобное.
Скотч проверила первую ступеньку, та выдержала. Вторую. А затем почувствовала прижавшуюся к бёдрам дверь и приостановилась. Она положила Камешек в дверном косяке, подпирая дверь.
— Подержи её открытой для меня, — произнесла Скотч, когда дверь треснула о Камешек.
— Постараюсь, — ответил он.
Шаг за шагом она спускалась вниз, осторожно держа во рту чёрную книгу. Она ненавидела ощущения от шкуры и надеялась, что её слюни для книги были столь же отвратительны. Ступеньки выглядели так же, как и все остальные бетонные ступеньки, виденные ею в бункере, стены — такой же обычный бетон. Светильники у неё над головой работали ровно. Она прошла даже мимо карты, показывавшей пути, соединявшие Бастион с Роамом. Было ли это возможно? Путешествуя по Пустоши с отцом и Блэкджек, Скотч уяснила, что множество инженерных творений, которые она полагала невозможными, были действительно построены.