— Для вашей же безопасности к ним всем следует относиться, как к проклятым, — сказал доктор Ксандрос.
— Хорошо, но где же гной и слизь? Типа, должно же проклятье себя выдавать, — вставил первый техник. Ксигфрид тут же превратился в сочащийся голубой комок, окруженный облачком мух.
— Хотя бы запахом! — добавила кобыла, работающая с терминалом. — Так хоть можно сказать, что от них пахнет злом. — Мультяшный зебра понюхала подмышку и тут же позеленел, надув щёки.
— Может, через радиацию? У меня точно где-то был дозиметр, — сказал первый зебра и начал копаться в столе. Теперь уже глаза Ксигфрида стали зелёными, как у гуля.
— Хватит! — гаркнул Ксандрос, но кому точно он это адресовал, ей, Ксигфриду или техникам, Скотч не могла сказать.
— Поняли, док, — заверил одни из техников, а затем обратился к земнопони: — В прямом эфире или записи?
— Записи? — хмуро спросила Скотч.
— Там мы всё подчищаем, голос выправляем и пускаем в эфир опосля, — объяснила кобыла. — Качество становится лучше, но многие считают, что это постановка. Ведь трясущаяся камера залог реализма и всё такое. В прямом эфире у нас есть лишь один дубль.
— В записи, — в унисон сказали Скайлорд и Чарити.
— В прямом эфире, — одновременно с ними сказали Прелесть и Маджина.
Скотч посмотрела на Пифию, но та лишь пожала плечами:
— Не смотри на меня. Тебе выступать. Я доверюсь тебе.
Скотч зажмурила глаза.
— Прямой эфир, — выбрала она и почувствовала, как по телу расползается чувство страха. О духи, что она делала.
— Ну, кто бы сомневался, — пробормотала Чарити.
— Всё будет хорошо. Просто поднимись туда, скажи, что задумала, и всё пройдёт шикарно, — заверила Пифия.
— Ты это видела?
— Видела, как ты споткнулась о кабель и сломала шею при падении. Потом тебя придавило софитом и ты загорелась от удара током. Я точно знаю, что с тобой всё будет хорошо, Скотч.
Пони сглотнула.
— Пифия… по поводу твоей… — Она не успела договорить, зебра прикрыла ей рот копытом.
— Я не шаман, — повторила она. — Я не получила травм, ведь я не шаман.
Что-то внутри Скотч так и просило её закричать: «Нет, ты шаман!», но кобылка быстро подавила этот порыв. Если потребуется, она готова была прижать доктора Ксандроса к стене ради ответов! У неё имелась дракокобылка, и она не побоится ею воспользоваться!
Может дело было в раздражение, но, когда Скотч ступила на сцену, у неё внутри разгорелся огонь злости, напрочь выжегший чувство страха и здравого смысла. Если Пифия могла притворятся будто не является шаманом, то и Скотч сможет притвориться будто у неё от страха кишки сводит. Её друзей увели с площадки и этот огонь слегка утих, когда она уставилась в объектив камеры. У неё имелся всего один дубль. Это должно быть истовым. Правдивым. Доктор Ксандрос тем временем говорил с кем-то в маленькой будке неподалёку. Скотч могла это сделать. Могла!
Внезапно на сцену с криками: «Стойте, вот дерьмо, стойте!» выметнулась зебра. Она схватила лимонно-зелёный задник и потянула со всей силы. Ткань отцепилась и упала позади Скотч.
— Чего же ты зелёная-то, а? — запричитала зебра. — Ещё бы чуть-чуть, и от тебя остались бы только парящие в воздухе рот, глаза и грива! — После этого кобыла вернулась к камере. На огромном цифровом дисплее начался обратный отсчёт с тридцати. У Скотч засосало под ложечкой, и она оглянулась посмотреть на то, что скрывалась на стене за задником.
Огромная четырехконечная звезда поверх луны. Скотч вспомнила об отце. Вспомнила, как её силой забрали от него. Вспомнила, как кричалп его имя, пока её волокли прочь от опасности.
В тлеющий костёр негодования подлили масла из подавляемой злости, когда на табло появилась цифра ноль. Зелёный свет сменился красным. Рядом загорелся знак «в эфире».
— Привет. Меня зовут Скотч. Возможно, вы знаете меня как «Путешественницу», «Одинокую скиталицу» или «Зелёную угрозу». Или, может, вообще понятия не имеете, кто я. А может, вам и вовсе всё равно. И знаете что? Это нормально. Я пришла в эти земли не за славой, не для того, чтобы создавать проблемы. Мы с моей подругой Пифией пришли сюда, чтобы узнать ответ на простой вопрос о том, что произошло в ваших земля во время войны. Вот и всё.
* * *
На судне, плывущем вдоль береговой линии, Махеалани улыбнулась и прибавила громкость старого радио.
* * *
— Но, похоже, этот вопрос является важным для каждого встреченного мной шамана. «Было ли Око Мира ослеплено?» — вот мой вопрос. Поэтому я здесь. Это всё, что мы пытаемся выяснить. Однако стоило мне ступить на землю зебр, как тут же все захотели моей смерти! Сулой — опаснейшая пиратка этих морей — гналась за нами и точно бы нас убила, не встань у неё на пути мегазаклинание.