* * *
— Ты должна была сдохнуть! — закричала Сулой в телевизор с дымящимся отверстием от пули по центру кинескопа. Акулокобылка в аквариуме сжалась тем временем ещё сильнее.
* * *
— И знаете что? Я с этим уже смирилась. Во время путешествий по Хуфу, там, в Эквестрии, меня тоже многое пыталось убить. И я не ною. А хотите ещё кое-что узнать? Многое из увиденного мной тут просто поразительно. Мне довелось пожить в настоящем городе. Рисовой Реке. Это было потрясающе. До этого я видела лишь одно подобное место и то разнесло в клочья войной в небе. И это место тоже в любой момент может разнести в клочья, если легионы не сумеют разобраться со своим дерьмом!
* * *
В своём рабочем кабинете, обычно опрятном, а теперь заполненном высокими стопками папок и документов, Цесиллио перевёл взгляд с пони, вещавшей с экрана телевизора, на город, разделённый пополам рекой с до сих пор разрушенными остатками моста, соединявшего некогда два берега.
* * *
— Я была в деревне, где зебры брали на себя роли героев и устраивали постановки. И это не дикость. Не странность. Это — часть самобытности племён, это — потрясно. Такого я никогда прежде не видела, и мне бы очень хотелось узреть нечто подобное в Эквестрии!
* * *
Мастер Барути — театральный постановщик — устало улыбнулся, потягивая чай. Напротив него историк Джахи яростно записывал каждое слово, исходящее из радиоприёмника.
* * *
— Скрывать не буду, я видела и стрёмные вещи. Я чуть не погибла от копыт легионов, но зато я поняла, в чём их суть. Они отнюдь не все такие же кровожадные ублюдки, как Кровавый легион. Раньше у них были благие цели. И сейчас они могут делать хорошие вещи. Всё, что надо — это попытаться. Скайлорд мне это показал. Мэрроу тоже. Они выбрали, кем хотят быть. Они способны избрать путь, чтобы стать лучше.
* * *
— Скайлорд? И отчего мне это имя кажется знакомым? — пробормотала Адольфа, хмуро осматривая штабные карты.
* * *
— Однако, похоже, есть особая группа подонков, решительно настроенных испортить жизнь каждому из вас. Они зовут себя Новой Империей. Они стояли за бойней в Рисовой Реке. На них работают Сулой и Хаймон. Они из кожи вон лезли, чтобы убить меня. И я не знаю почему. Но могу сказать наверняка, в этом начинании они ни перед чем не остановятся. И на это я могу только сказать, — с этими словами она решительно посмотрела на экран и закричала так, как закричала бы на мир, что отнял у неё отца: — давайте!
* * *
Хаймон яростно строчил донесение, шипя сквозь зубы. Надо было действовать. Сейчас же. Даже если это будет кроваво и глупо, он должен показать этому параноидальному зверю свою преданность. А всё из-за тупой пони, добравшейся до телевизора!
* * *
— Хочешь нанять Золотой легион, чтобы они разобрались со мной, Ксара? Подрядить типов вроде Ксолио донести на меня? Если в течение этой недели она с вами связывалась, то вы понимаете, о чём я. Что же, давайте я вам нахер упрощу эту задачку! Я направляюсь в Роам. И я докопаюсь до правды! Я выясню, чего же вы так не хотите, чтобы я узнала! А затем расскажу об этом всем в этом долбанном мире, чего же вы так не хотите, чтобы они узнали! И всё это потому, что вы меня заебали!
* * *
Ксара не сводила взгляда с экрана телевизора в своём кабинете. На её столе зазвонил телефон. Затем звонок по второй линии. Третьей. Вскоре уже на устройстве мигали все лампочки. А Ксара и ухом не повела, всё её внимание было приковано к экрану.
* * *
У Скотч уже текли слёзы ярости, но ей было плевать.
— Так что давайте, отправляйте за мной Золотых! Давайте! Назначьте награду за мою голову! Делайте чего хотите, чтобы меня остановить, но этого нихуя не хватит! Я проклята. Проклята блядскими звёздами и луной, и всем тем, что посредине. И я ваше проклятье! Ваша блядская скверна! И ничто из того, что вы делаете, меня не остановит! Понятно?! Ничто! — Крича эти слова, Скотч ринулась к камере. Одна из зебр тут же пошла ей на перехват, и красный огонёк и значок погасли.
— Полегче! Только не камеру, — прокричала кобыла, сдерживая упирающуюся Скотч.
Будка позади открылась. Чарити и Скайлорд молчаливо одарили Скотч удивлёнными взглядами, а вот Пифия хлопала копытами. Некоторые присутствующие тоже начали аплодировать, даже доктор Ксандрос покивал головой, хотя и без особого энтузиазма.