— Ну, конечно! Ведь вы, пони, знаете всё на свете! Хотя, погоди, вы не можете знать! Потому что это произошло не в Эквестрии! На этой вашей Эквестрии свет клином не сошёлся! — яростно парировала Пифия.
— Я... вы... пожалуйста... — пролепетала Маджина, с отчаянием глядя на подруг, а затем плюхнулась на землю между ними и заревела во весь голос.
Прелесть подняла голову и уставилась на ссорящуюся пару, недовольно скребя по камням своим чешуйчатым хвостом.
— Довольны? — рыкнула она, пыхнув из ноздрей струйками дыма .
И хотя Скотч Тейп страстно желала высказать Пифии всё, что наболело, а ещё лучше надавать ей тумаков, вид плачущей зебры и весьма рассерженной дракопони мигом остудил её воинственный пыл.
— Маджина... Я... э-э-э...
Поднявшись на ноги, пони развернулась и зашагала прочь.
Не то чтобы отсюда можно было далеко уйти.
Остров, на котором их оставила Траш, был изогнутым почерневшим клочком суши посреди Зебриатики – моря, разделявшего Эквестрию и Империю Зебр. Скотч полагала, что плавание продлится всего день или два, но, к её удивлению, они блуждали почти неделю, прежде чем достигли цепочки из примерно десятка безымянных скал, торчащих из воды. Самая большая из них вздымалась на высоту около трёхсот метров над уровнем моря. У островов отсутствовал пляж, если не считать за таковой мелкую песчаную косу в том, что можно было назвать бухтой лишь из жалости. Поверхность воды вдоль берегов укрывал слой детрита[1], что позволяло четвёрке кобылок собирать солёные зелёные водоросли, оседавшие на камнях во время отлива.
Скотч Тейп вскарабкалась на самую вершину острова. Обычно она поднималась сюда в перерывах между ливнями, что обрушивались на остров каждый день после полудня, в надежде разглядеть в море парус или кильватерный след... да что угодно, что могло указать на присутствие зебринского судна. Кроме того, это было единственное место на острове, откуда открывался вид на нечто более-менее интересное.
Руины.
С такой высоты в мелком заливе между скалами шириной примерно в милю можно было разглядеть жутковатые геометрические узоры, образованные различными строениями. Во время отлива из воды поднимались их разрушенные, усыпанные ракушками остовы. Скотч могла разглядеть внизу улицы, дворы и нечто, вероятно, бывшее когда-то портом. И всё это было выжжено дотла: и то, что скрывалось в море, и то, что располагалось на скалах, которые они называли сейчас своим домом.
Селестия Один не промахнулась. Двести лет назад, в самом конце Великой Войны, солнечное мегазаклинание, созданное пони, практически стёрло остров с лица земли. Из истории Скотч помнила, что этот остров был базой жар-бомб, что и послужило причиной его уничтожения.
Даже Мэйнхеттен не пострадал так сильно. Даже Хуф...
— Она перестала плакать, — раздался за спиной у Скотч хмурый голос Пифии, и пони невольно вздрогнула. Даже спустя столько времени она не смогла привыкнуть к тому, насколько бесшумно могут передвигаться зебры. Укутанная в плащ кобылка уселась рядом со Скотч Тейп и глухо пробурчала, тупо уставившись на развалины: — Прости.
— Она заставила тебя это сказать, так ведь? — спросила Скотч и получила лёгкую улыбку в ответ. — Прости, что сорвалась. — Её извинение прозвучало чуть более искренне. — Просто я очень расстроена тем, что мы здесь застряли.
Вздохнув, Пифия откинула капюшон, высвобождая свою короткую щетинистую гриву.
— Не ты одна. Я перечитала каждое письмо и каждый свиток, что сохранила мать Маджины, но они не приблизили меня к разгадке.
Она вытащила один мятый и очень ветхий клочок бумаги. Чернила на нём давно выцвели, но зебринские глифы всё ещё были хорошо различимы. Правда, хоть Скотч Тейп и говорила на зебринском достаточно бегло, с чтением у неё имелись определённые трудности, ведь зебры использовали для письма не алфавит, а набор символов, каждый из которых был уникален и имел множество значений в зависимости от своего расположения.
— «Ослепить Око Мира». Что это значит? — спросила Скотч с чувством, что задаёт этот вопрос уже в тысячный раз.
— Понятия не имею. — Пифия мрачно посмотрела на письмо. — Я даже не знаю, что это такое – Око Мира, хотя чувствую, что это важно. И звёзды тоже не могут пролить свет на эту загадку. — Пифия подняла взгляд к темнеющим облакам. — Как бы мне хотелось, чтобы моя карта была яснее!