А вообще три с половиной месяца два из которых я уже провёл в Хризалиде находясь в созерцательно-задумчивом состоянии мне было делать абсолютно нечего. Ну почти. На самом деле я наблюдал за тем как моё тело перестраивается и копался в головах Преторианцев и дронов.
Вот странно если задуматься: я могу проникнуть в чужую память, но рулить стихийно организовавшимся Ульем, я почему-то не могу. Хотя умы дронов недостойны внимания, ибо думать они начинают только получив приказ от меня, Принцессы или хотя бы от Преторианцев. Да и Преторианцы мыслят несколько непривычно. Человек употребляет термин «я». Пони скорее всего тоже. Среди Преторианцев некоторые предпосылки к этому имеет только Тридцать Пятый. Да и подобно дронам эти ребята стараются не проявлять инициативу. Впрочем, если надо, то могут.
А вообще Тридцать Пятый весьма ценное приобретение — одно из самых старых живых существ этого мира и по совместительству небольшая база данных, которую Кризалис создала на случай если она и большинство (если не все) Принцессы погибнут во время войны. Он родился от неизвестного единорога (скорее всего от короля Сомбры, потому как в те времена он был самым очевидным и доступным кандидатом) вместе с ещё пятью Преторианцами.
Но кто оплодотворял Кризалис в те времена мне совершенно неинтересно. А интересно мне то что Высшие Чейнджлинги, как вино с возрастом становятся на вкус… я имею ввиду круче. А древний Преторианец не покроет меня пока я живу. Ну или пока не придёт пора первой кладки с неудержимым желанием спариваться… Хотя Кризалис ввиду наличия рядом идеальных, но увы совершенно неплодовитых принцесс-аликорнов в количестве аж трёх штук, изобрела способ залететь от кобылы, настолько действенный, что последнее поколение Высших Чейнджлингов является детишками Ми Аморе Кадензы, так удачно попавшей в плен к почившей Королеве. И голова Тридцать Пятого содержит этот способ. А потому никто меня крыть не будет. Не будет, я сказал!
Я приоткрыл один глаз наблюдая за суетой дронов и за смертельным спокойствием солдат-чейнджлингов закованных в силовую броню или за медленными движениями Бегемота, гигантского чейнджлинга-дрона который нужен для того чтобы защищать Улей от вторженцев. Поскольку в Улье сейчас нет того что нужно защищать, то Бегемот и компания элитной пехоты сторожат меня. Впрочем, это оправданно, потому как несмотря на всё моё будущее могущество во время Преображения, я парализованный, абсолютно беспомощный и меня может легко прикончить даже жеребёнок или радтаракан.
Кстати про радтараканов. Нужно будет приказать демонтировать эти приборы которые нужны для отпугивания насекомых потому что излучаемые ими телепатические сигналы мне совсем не нравятся. И от них уши болят. Ну вернее не уши, а те штуковины которые на них похожи, есть у каждого чейнджлинга и служат как это не странно для ограничения области восприятия телепатии, а у Высших Чейнджлингов ещё и для распределения ячеек. К примеру, если мне их оторвать, то я смогу накрыть активным телепатическим восприятием три четверти Эквуса вместо моих законных двухсот километров. Сенсорная перегрузка и кипящие мозги включены. Но нормально командовать чейнджлингами (как и просто подключится к их мозгам используя обычный способ соединения) я уже не смогу. Но вернёмся к этим мерзопакостным коробкам. Их нужно убрать. Немедленно!
«Миньоны!»
Нет эффекта. Нет ответа. Ну и ладно. Сам справлюсь. Как-нибудь.
Мой панцирь растворился в зелёном геле, заполняющем Хризалиду. Не то чтобы мне это мешало, но я ощущаю некоторый дискомфорт. На самом деле больше меня беспокоит не то, что мой панцирь который в моменты стресса может выдержать стрелы и попадания из мелкокалиберного огнестрела, заменяется на более прочный который может держать простые заклинания.