Засранец.
Запись №2
Наконец-то довёл до совершенства рецептуру зелья трансформации. Процесс шёл бы быстрее, если бы у той психопатки Твайлайт Спаркл не было бы того сраного О.К.Р. на заметках об исследованиях. И вот теперь, когда та мантикорья шваль больше не помеха, ребята внизу могут начать гнать микстуру хоть целыми бочками. Правда, до сих пор не знаю, на кой хуй его превеликому самомнению Красному Глазу нужно столько зелья. Поплавать, что ли, захотел?
А ведь зрелище вышло бы презабавнейшее. Как же я хотел бы увидеть превращение всего тела этого засранца в раздутую, бесформенную живую массу метастазировавших раковых образований. Это же было бы просто охуитительно!
Пока что изначальные прогнозы оправдываются. Положительный эффект проявился у восемнадцати уверенных процентов испытуемых. Не идеально, но, на мой взгляд, это всё-таки неебически лучше, чем мы могли ожидать. И это неебически хороший повод для расширения масштабов эксперимента.
Мой ассистент проявил особый интерес к одному из неудавшихся межвидовых исследований. Я, конечно же, знаю, что они все обречены на провал. ЗВТ, всё-таки, разрабатывался специально под пони. Однако эксперименты с другими существами постоянно преподносят вдохновляющие результаты.
И наибольший интерес мой ассистент проявил к исследованиям, приносившим меньше всего результатов. Вернее, не приносившим вообще никаких результатов. Иные протестированные существа хоть как-то реагировали, в основном, с жестоким летальным исходом. Но с этими ебучими мантикорами — всё равно что сраное плацебо колешь. Если не считать взбешённый вид результатом, то ЗВТ не возымело на них никакого долбаного эффекта ни на сраную йоту.
Плюс к тому, я затребовал более удобную систему отвода отходов. Под этим местом лежат протоки, ведущие в ущелье. Почему бы их и не использовать для смыва всего зловония?
Запись №1
Новый проект. Как раз вовремя, чтоб его. Предыдущий обернулся безрезультатной катастрофой. И почему весь грёбаный мир постоянно хочет просирать моё драгоценное, мать его, время?
Хотя насчёт вот этого у меня хорошее предчувствие. Тот надутый гад Красный Глаз где-то достал разработанный довоенными яйцеголовыми состав веществ, из которых образовалась Порча, того дерьма, которое Богиня использует для грёбаного создания аликорнов.
К настоящему времени реакция четверых из пяти подопытных представила из себя в крайней степени неестественную, искажающую тела, смерть. А вот тот один из пяти весьма обнадёживает!
Записи были помечены, как выдержки из личных документов Доктора Глю, руководителя Метапони-исследований.
С похолодевшей кровью в жилах я отступила от терминала.
— Сто двадцать девятого, — хрипло прошептала я. — Этот учёный загубил более сотни жизней пони своими экспериментами во благо Красного Глаза. Возможно, даже больше, плюс к тому и других существ. Замучил их всех до смерти. Порчей.
Я чувствовала, как багряная пелена застилает мои глаза, жажда крови крепла во мне с каждым ударом сердца, подобного чувства я не испытывала со времён Арбы. Мои нервы горели огнём.
Врубив Л.У.М. и отмахнувшись от сообщения о найденном Стойле Сто Один, я приказала терминалу открыть дверь. Я искренне надеялась, что встречу Доктора Глю за ней. Потому что я очень хотела убить его. Много раз убить, если бы это было возможно.
Дверь в обитель ужасов открылась, впуская нас. Катакомбы для ужасающе уродливых и искалеченных отбросов исследований Доктора Глю освещались мерцающими лампами, многие из которых были тусклы и холодны.
Пони с огромными опухолями, окутывающими их головы. Пони, чьи внутренности были выдавлены наружу сквозь их шкуру злокачественными образованиями, развивающимися внутри их тел. Пони, которые были раздуты в пузырившихся мясистых слизняков, выглядевших словно выкидыш отродья из больницы. Лишь уродливо деформированные кьютимарки позволяли различить в них бывших пони. Отвратительно.
Мелодия классической музыки, которая также проникала и сюда, словно играла дуэтом с мерзостью витавшей здесь. Музыка была осквернена лишь пребыванием в этом месте. Не думаю, что я когда-нибудь смогу спокойно наслаждаться прекрасной игрой Октавии снова.
Реджина Грознопёрая блевала, согнувшись в углу. Я хотела зажать глаза от того ужаса, что был передо мной, но боялась, что даже тогда буду видеть всё это. Так что я просто закрылась от всего происходящего своим ПипБаком, уставившись на экран.
На Л.У.М.е высветилась целая волна красных меток прямо передо мной.
— Твою ж мать, — пробормотал Каламити. Откинув капюшон, мой друг смотрел на ужасно изуродованное тело. Скелет этого бедняги, вероятно, вдруг начал расти слишком быстро. Настолько быстро, что, прорвав мышцы и плоть, он оставил от несчастного лишь окровавленную груду мяса и костей. — Я думаю, что это когда-то было грифоном.
Реджи подняла голову и подошла к телу. Отплёвываясь от рвоты и тяжело дыша, она спросила:
— Что?.. Как? — В грифине закипала ярость. — Почему? — Наёмница повернулась к Каламити. — Какой пони мог сотворить такое? Какой в этом вообще смысл?
— Я не могу сказать точно, — начал Каламити, отступая. Потом его голос вдруг стал резким. — Но моя девчушка Вельвет сказала бы, что пони, который творит подобные ужасы, уже не пони.
Голоса эхом пронеслись из глубины катакомб впереди нас. И один из них был прекрасно мне знаком.
— Рассредоточиться! — приказал полковник Отэм Лиф. — Этот трус побежал сюда. И если вы найдёте его, то не убивайте. Можете ранить его, можете избить, но ублюдок мой.
Мои глаза расширились от осознания того, что сейчас должно было произойти. Каламити тут же исчез под зебринским плащом. Я, накинув капюшон, прижалась к стене, а Реджи спряталась среди тел, притворившись мёртвой. Едва мы успели это сделать, как два бойца Анклава, выскочив из-за угла, промчались мимо нас. Грифина, выйдя из своего укрытия, подняла свои пистолеты, целясь пегасам в спину, но потом опустила, позволяя солдатам уйти.
— Тайная операция, — проворчала она. — На крышечки поспорить готова, что я об этом ещё пожалею.
* * *
— А ну съебали отсюда! Убрали нахуй свои геморроидные жопы из моей лаборатории!
Доктор Глю ревел на окружавших его четырёх пони, трое из которых оказались элитными гвардейцами Анклава. Мы могли видеть их через смотровое окошко, встроенное в дверь лаборатории. Глю был худощавым старым жеребцом светло-серой окраски со свалявшейся чёрной гривой. Его кьютимарка была само богохульство.
Рядом со мной Реджина яростно пыталась вскрыть замок своими когтями. Я могла бы и сама с лёгкостью открыть его, но понимала, что как только я сделаю это, она ворвётся в комнату, паля из обоих своих стволов. И без потерь не обойдётся.
Катакомбы остались позади. Слева от меня был каменный сводчатый проход и ступени, ведущие к двери хранилища с расположенными по бокам терминалами. Я не представляла, что находится за этой дверью, но фрагментированные воспоминания аликорнов подсказали мне, что пленники Красного Глаза содержатся именно там. Маленькая пони в моей голове сердито указала, что мы были уже почти у своей цели и сейчас отвлекались от неё.
Но не без веской причины.
— Нет-нет. Я думаю, мы составим тебе компанию, пока мои кобылки выслеживают твоего хозяина. — Ответ прозвучал из уст пони в великолепной нефритовой броне изящной работы, украшенной чёрной филигранью и орнаментом из листьев, выполненном из переливающейся бронзы и меди. Мне даже не нужно было видеть лица этого пони, чтобы понять, кто это. Его голос был незабываем.