– Куда побежал? Да не дикий он – на нём вон броня! Мулёныш облягать нас захотел!
На это Лемон не ответил ничего. Он просто выстрелил в кобылу из пистолета, снятого с убитого рейдера.
Да только рейдерша была не тормозного десятка. Она резво отскочила в сторону, врезав по броне гуля пачкой дроби. Лемон выстрелил снова, однако защитная экипировка единорожицы хорошо выполнила свои функции, выстрел не прошёл.
Лемон приобрёл сердитый вид, бросил пистолет и ринулся на рейдершу. Едва её дробовик прогремел снова, гуль сделал кувырок вперёд, приняв заряд дроби на бронированную спину. Рывок, разворот, удар – и прощай, оружие налётчицы. Однако та, не мешкая, тут же воспользовалась положением противника и ударила его в открывшийся живот.
– Он тут! – крикнула рейдерша. – Маслай гуля! Не дикий он!
Но её взгляд внезапно заслонил экран с помехами, и в глазах сразу же стало темно – Лемон приложился к её морде пипногой.
Однако её крик всё же возымел эффект. Даже при столь скудном освещении рейдеры теперь хорошо узнавали свою цель, Лемон уже почувствовал пулю, пробравшуюся через швы его брони. Он побежал к фабрике.
– Кэпсуорт, жги красный патрон! – прокричал он.
– Лемон Фриск? – белый единорог выглянул из-за баррикады, но занырнул за неё снова, едва в неё попали чьи-то пули.
– Да давай уже! – вопил Лемон, пробегая вдоль здания.
Кэпсуорт, не мешкая, левитировал из сумки осветительный патрон, зажёг его, надавив, и швырнул наружу в сторону наступавшего неприятеля. Реакция ни на миг не заставила себя ждать. Выгарки открыли огонь, выстрелы их винтовок заметно разнились в звучании с ружейными и пистолетными рейдеров.
– Кавалерия прибыла, сволочи, – выдал Лемон и скрылся за тёмный угол фабрики.
И там он услышал позади себя тяжёлое усталое дыхание. Рейдерша, которой он ударил по лицу, тоже была там, её бок кровоточил.
– …л-лять! – на тяжёлом выдохе заметила рейдерша Лемона. Она явно хотела укрыться от перестрелки, но наткнулась здесь на гуля. Она выстрелила ему пару раз в шею из пистолета. И глаза её округлились при виде того, как раны на теле всё ещё облучённого пони затягивались сами по себе.
Лемон врезал кобыле по морде сбоку, отправив её кувырком обратно на освещённый участок перед фабрикой. Приблизившись, гуль придавил её шею копытом.
– Да что с вами всеми такое? – спросил он.
– Иди в дупель! – бросила ему рейдерша. – Всем надо как-то жить.
– Мне – не надо, – холодно ответил Лемон. – Я умер двести лет назад, – гуль придвинулся к единорожице лицом к лицу. – А теперь ответь мне: какая несусветная дурь заставила вас пасть так низко, что для вас стало нормой осквернение идеалов Селестии вплоть до грабежей и убийств других пони?
Рейдерша рассмеялась:
– Так нихрена ж больше и не осталось! Всё давно сдохло вместе с твоей драгоценной селестией! Так что кто ты, к херам, такой ещё – судить меня?
– Меня зовут Лемон Фриск, – гуль не сводил с неё взгляда. – Я работал на Министерство Морали, решая проблемы, угрожавшие целостности страны. Я был свидетелем конца света, а теперь вижу, как вы, твари, мешаете ему возрождаться, даже два проклятых века спустя.
Кобыла нахмурилась, взгляд её подёрнут страхом:
– Ч-чё?
Лемон придвинулся прямо к её уху:
– Это чтоб ты знала, кто я такой, чтобы судить тебя, – гуль поднялся и надавил на её горло ещё сильнее. – Вообще-то, мне не нравится убивать пони. Я даже надеялся кому-нибудь из вас жизнь сохранить.
Он взглянул в сторону костра и увидел тело помощника, нанятого Кэпсуортом:
– Да кого я обманываю – некому её тут сохранять, – гуль надавил копытом ещё сильнее. Горло рейдерши проломилось.
Смотреть на убитую он не стал и, лишь вздохнув, поплёлся к забаррикадированному входу в фабрику, где Кэпсуорт с Выгарками уже давно расправились с остававшимися рейдерами.
* * *
– Хочешь поговорить об этом? – спросила Мисти.
Лемон поднял голову. С момента убийства той рейдерши он будто выпал из хода событий. Он просто сидел у стены, уставившись в пол, и Мисти хорошо видела, что его явно что-то беспокоило. Наконец оглядевшись же, он увидел, как Грибоеда обрабатывала раны одного пони, пока другие её соплеменники стаскивали трупы рейдеров в остатки костра и разжигали его вновь. Тела пони из группы Кэпсуорта нигде не было видно. Но сейчас Лемона не интересовало даже, заберут ли погибшего в родное поселение, дабы надлежащим образом похоронить, или его уже кремировали в одном огне с рейдерами. Он онемел и телом, и духом.
– Да, – наконец выдавил он. – Но не сейчас. Тебе нужно поспать.
Мисти улыбнулась и подошла к гулю ближе, пока её пипбак не начал напоминать ей о всё ещё облучённом его состоянии. Серьёзным тоном она сказала:
– Может, тебе стоит включить его обратно?
Лемон поднял пипногу:
– Нет, спасибо. Этот треск меня уже вконец достал.
На обратном пути Лемон уже показывал выключатель на своём радиометре. Кантерлотских гулей они порядком раздражали, особенно когда надо было красться по развалинам. Так что когда через 80 лет к ним присоединились гули из Стойла Три, все очень обрадовались способности их пипбак-техника устанавливать такие выключатели.
– Но не у всех же тут пипбаки есть, – сказала Мисти.
– Идущему в пустоши без радиометра да воздастся должная доза, – парировал Лемон. – Ну, а кроме того, я не хочу никому мешать спать этим треском. А теперь иди уже поспи.
Единорожка грустно взглянула:
– Н-ну, ладно.
Лемон улыбнулся:
– Нет, ты, конечно, можешь рядом присесть, но я не уверен, что нам потом антирадина хватит.
Мисти улыбку возвратила:
– Нет уж, лучше не буду. Но всё равно спасибо, что предложил.
* * *
Лемон Фриск бесцельно бродил вокруг фабрики. Тёмные тучи наконец пролились дождём, смывавшим с него радиоактивную пыль и грязь, что набрались около Обломка. Гуль чувствовал, как тепло постепенно сменяется влажной прохладой. Он взглянул на останки костра, где недавно пытались сжечь тела рейдеров. Наверное, они захоронят останки утром. Сейчас же ни один пони (и ни один зеброни-альбинос, если уж всех перечислять) не имел ни малейшего желания покидать сухие помещения фабрики. Ни один, кроме Лемона.