— Странное предложение… для робота, — прошептал он.
— Кроме того, если исключить выстрел дробью в шею, то ты, вероятно, очень близок к неуязвимости.
Лемон закатил глаза:
— Ага.
* * *
— Шутишь, да? — глядела Мисти на робота с гулем. — Это очередная твоя шутка про тот дурацкий рефлекс.
Лемон ухмыльнулся:
— Не-а. Ты и правда махала тут дробовиком.
— Я записал эту сцену в пяти спектральных диапазонах, — добавил ПТНИЦО-1. — Я могу подключиться к одному из этих экранов и воспроизвести её для тебя снова.
Мисти ответила неуверенным взглядом:
— Я, пожалуй… откажусь.
— Моя оценка ситуации оказалась верна, — продолжил робот, — и присутствие Лемона Фриска и его голос успокоили тебя. В конечном итоге, он переместил тебя на матрас, и ночь прошла без дальнейших происшествий.
— Это же была шутка, да? — едва не взмолилась Мисти. — Про тот рефлекс — пали в лицо?
— Да! — Лемон энергично закивал. — Честно! Но откуда же мне было знать? Может, я случайно оказался прав?
Мисти неспешно кивнула и глубоко вздохнула:
— Что именно я сказала?
— Я не хочу снова это делать, — раздался её голос. Пара с удивлением уставилась на робота.
— Она запросила определённый фрагмент, — выдал тот. — И я его вычленил.
Мисти отвела взгляд.
— Похоже, я не так хорошо могу подавлять негативный опыт, как думала, — произнесла она спокойно и рассудительно. Затем она отвернулась и ещё несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь оставаться спокойной. — Я… ужасно шокирована тем, что сделала. Я никогда не представляла себя способной отнять жизнь. По крайней мере, не так. Возможно, как тогда, у фабрики с рейдерами, в суматохе, — да, но не так. А тут был холодный расчёт. Сравнение ценности его жизни и всего Стойла.
— Нет, не был, — возразил Лемон. — Ты была в гневе. И таки спасла Стойло.
— Это всё оправдания, Лемон. Они не отменяют того, что я сделала, или что это сделало с моей психикой. Самой себе диагноз трудно ставить. Пони в ситуациях вроде моей изо всех сил стараются избежать мыслей о травмировавших событиях. Кошмары порождает в первую очередь именно это.
— Это принцип пустоши, — Лемон вяло улыбнулся. — Всем всё равно, и никто не против. Мы в ужасном мире живём, и делая его чуть менее ужасным, сами понемногу становимся такими.
Мисти взглянула на него с вопросом:
— Ты ведь и сам об этом когда-то думал, да?
Гуль кивнул:
— Тот рейдер у фабрики. Это даже и противостоянием назвать было нельзя. У неё вообще не было шансов. Я прижал её и убил. И это было неправильно, и в то же время только так и стоило тогда поступить.
— Это первый случай, когда ты…?
— Строго говоря, нет. Как ты сказала, в суматохе перестрелки всё совсем по-другому. Но это был первый раз, когда я полностью осознавал, что отнимаю жизнь у другого разумного существа.
Мисти подсела ближе к Лемону и положила голову ему на плечо:
— Встретились два душевнобольных одиночества.
— Я же предупреждал тебя, что таких — целая пустошь. То, что ты к ним присоединишься, — это лишь дело времени.
Единорожка уставилась в пол.
— Но я не хочу стать равнодушной к чужим жизням, Лемон.
— Суть здесь, на самом деле, не в этом, Мисти, — ответил тот. — А в том, чтобы не разрушить себя из-за понимания, что поступаешь единственно возможным правильным образом.
— Я не хочу, чтобы единственно возможным правильным поступком было убийство пони.
Лемон обнял свою кобылку:
— Знаю, Мисти. Знаю.
* * *
Путь через город прошёл относительно спокойно. Пипбаки пони вовремя указывали на излучение, Блинкер знал, где гнездились радтараканы, и пролегали тропы псов, а ПТНИЦО-1 сканировал все не внушавшие доверия конструкции, дабы избежать повторения случая с кровокрылами.
Пусть у алмазных псов и не было радиометров, их тропы имели вполне безопасный радиационный фон. Прибор заменили двести лет проб и ошибок, за которые части путей, оказавшиеся небезопасными, перестали использоваться, исключённые странной смесью логики с предрассудками. Псы хорошо понимали, что не вся голубая смерть светится, а придерживаться установленных маршрутов никогда не было полезно для собирателей.
Город больше не казался Лемону с Мисти безжизненным скелетом. Со стороны Стойла он, конечно, выглядел большим, холодным и заброшенным, но это лишь потому, что они не знали, куда смотреть. Теперь же они с лёгкостью замечали пауков, висевших на пустовавших зданиях, радтараканов, шнырявших под развалинами, лозы, свисавшие из окон, и случайных псов, приветствовавших их издалека. Город по-прежнему был огромен и лежал в руинах, но пуст он был лишь для тех, кто искал в нём пони.
Правда, встречались и те. Но мёртвые. Более-менее.
— А чтоб его! Куда он делся? — лихорадочно озирался Лемон. Среди обломков и руин было слишком много укромных мест, а попавшиеся им гули, даже несмотря на мёртвые мозги, действовали по какой-то своей охотничьей тактике.
— Далэко, — Блинкер невозмутимо положил на плечо ржавый штырь, испачканный в чём-то тёмном.
— Было ещё два, — сказала, озираясь, Мисти. — Только мы вспугнули тараканов, и у меня весь ЛУМ в красном.
— Ух. Нужно уходить, пока и они нас не нашли. Не хочу больше зря тратить время.
Лемона толкнул Блинкер:
— Да всё ужэ, Лэман, — и указал на антенны, вылезавшие из-под обломков.
— Блин, они вернулись! — указала Мисти на двух гулей позади.
— Пэт! По-моему, самое время!
— Два гуля, пять радтараканов, — выдал тот. — Идёт тактический анализ. Разгоните тараканов и вы сможете сравнительно легко устранить их по одному, особенно если Попрыгунья решит помочь. Почему вы с ней не договаривались ни о каких правилах? Она — неопределённый фактор в данной…
— Потому что она сама помогла! — крикнул Лемон. — А сейчас сделай уже что-нибудь!
ПТНИЦО-1 не ответил. Он запустил себя в одного дикого гуля и всей массой своего корпуса врезался ему в бок. Гуль больше не поднимался. Второй монстр закричал и отбежал, не зная, похоже, что ему делать с этим несъедобным противником.