Я схватила потрёпанное заключение с рядом стоящей тумбы. Блуждая тёмно-зелёными глазами по тексту, я принимала во внимание всё о своём новом и загадочном клиенте. Диагностика Циннамон была необыкновенно кропотливой, невольно вызывая у меня признательность рыжегривой фестралке. Сэнделвуд права: Твист была весьма компетентным врачевателем и умело оперировала критериями расстройств из старого Руководства Министерства Мира по Психологии. Своими же навыками по работе с критериями РММП я была слегка недовольна, но распознавать их всё же знала как. Это очень похоже на работу, которой занимается каждый Врачеватель Душ. Дайте нам список с психологическими критериями, и мы сможем разобраться в ваших чувствах. Критерии были для нас просто словами, описывающими боль и эмоции, что переживает тот или иной пони. Придумайте к ним названия и поможете Врачевателю Душ выяснить, как лучше всего оказать клиенту помощь.
Однако Блэкджек… В её заключении было много названий. Много критериев. Куча проблем. У её проблем были проблемы. У каждой её проблемы был именной бомбер с вышивкой и собственный фан-клуб.
Я потёрла переносицу и нахмурилась. Слейт не шутил, сказав мне, что здесь придётся хорошенько поработать. И, честно говоря, не только мне! О, Богини…
Глухой стук в мою дверь заставил меня приподняться и посмотреть вверх на Слейта, стоящего в дверном проёме.
— Могу я зайти? — спросил он, любезно улыбнувшись мне. Я свернулась калачиком в конце кровати и кивнула ему, убирая Скуталу и подушки. Земной пони расположился на другом конце моей ложи и ухмыльнулся, заметив гриву Скуталу из-под моего крыла. — Детская игрушка? — спросил он, расколов леденящую тишину.
— Эм, вообще-то мне её дала Грейс. По-видимому, Принцесса чувствовала, что мне будет чего-то не хватать в этом переназначении, — призналась я, ощущая румянец на своих щёчках. — Вероятно, я была первой пони, проявившей интерес к этой игрушке с тех пор, как Грейс повзрослела.
Слейт одобрительно кивнул мне и скрестил передние копыта.
— Я просто хочу быть уверен, что у тебя всё путём и ты справляешься, — сказал он, слегка растягивая слова. — Блэкджек — не самая простая кобыла, с которой можно работать. Даже кому-то вроде меня.
— Кому-то вроде тебя?
Слейт улыбнулся.
— Меня использовали как шлюху, пока я работал в Стойле 69. Никогда не выпадало возможности встретиться с Блэкджек, пока она не разъебала это место. Но я не хочу сказать, что не вынес из этого опыта более интимное понимание причин, из-за которых у пони внутри всё ломается. — Его лицо слегка опустилось. — Или более интимным способом показать, как они сломаны.
Часть меня хотела подвинуться поближе и положить ему на плечо своё копыто. Другая часть, которой не нравились физические контакты, меня отговорила.
— И этот опыт помогает тебе достучаться до неё? — спросила я после содержательной паузы.
Слейт покачал своей головой и слегка поправил свою чёрную чёлку, лишавшую его обзора.
— Не очень. Она любит секс. И всегда им занимается. Но секс с ней обычно пустой, неискренний. Она удовлетворяет свои потребности, какой-то близостью тут и не пахнет. К тому же… она очень груба к себе. Хочет, чтобы всё причиняло ей боль, — сказал он, покачав головой. — На это больно смотреть.
Его слова сложились в тучку, прогремевшую над моим мозгом. Подождите, секс с ней?
— Ты… спишь с Блэкджек? — с недоверием спросила я.
— Сплю ли я с ней? Нет. Занимаюсь ли с ней сексом? Да. Это… один из моих способов, чтобы достучаться до неё. Она отчаянно нуждается в откровенной близости, и… как врачеватель, я могу стать для неё любимым пони, которого она захочет перед собой увидеть. Это помогает не забывать ей о жеребце, которого она очень любила.
Не понимая, я всё равно кивнула, давая Слейту понять, что слушаю его.
— Ну так… получилось до неё достучаться?
Жеребец лёг на спину, укладываясь поперёк моей кровати.
— Честно? Я не думаю, что у меня вообще получается. Она не хочет меня видеть. Я слишком сильно напоминаю ей П-21. Это то, из-за чего у меня и Сэнделвуд не получалось двигаться дальше какое-то время. Я чувствую, что провоцирую Блэкджек с каждым разом всё больше, попадаясь ей на глаза. И чёрт возьми, в этом даже нет моей вины! — Он топнул задними копытами и закрыл глаза. Его срыв всплыл из-за эмоциональной маски с неприятным запахом.
Я сидела молча, давая жеребцу собраться с мыслями. Он лучше знал, как справляться с такими чувствами, но и я понимала, насколько тяжела может быть работа с клиентом, которому было бы неудобно из-за твоей внешности.