Не очень часто, учитывая, что моя мать забирала большую часть моей зарплаты до недавнего времени.
Пекулиар покачал головой.
— Это довольно мрачная мысль о собственной матери.
Я вытаращилась на него.
— Почему бы тебе не засунуть свой нос в мою голову немного глубже. Может, ты узнаешь, почему я так к ней отношусь. Она… — я пискнула, когда три пони выскочили из толпы и пронеслись мимо меня. Одна из них несла в зубах большого розового плюшевого мишку. Я не могла в это поверить, когда увидела издалека, но вблизи это было невозможно отрицать. Они действительно выглядели по-настоящему счастливыми. Плюшевый мишка, которого несла кобылка, пока она бежала за своими друзьями, выглядел… нетронутым. Не заигранным и любимым, как моя драгоценная плюшевая Скуталу, а пушистым и новым. И учитывая пыль, поднятую этой троицей, когда они пробирались сквозь толпу, намного чище, чем он должен быть.
— У вас есть фабрика по производству мягких игрушек? — спросила я, внезапно отвлёкшись на удаляющуюся троицу кобылок. Они могли быть тройняшками с одинаковыми бантами в розовых гривах и хвостах. Может, так и было?
Пекулиар вздохнул.
— Ты всегда обращаешь внимание на мельчайшие подробности жизни всех пони подряд? Треноди, таким образом ты упускаешь из виду общую картину! Я чувствую, что ты делаешь именно это со своей матерью: сосредотачиваясь на мелочах, упускаешь главное, в конце концов, она твоя мать, твоя опора, твоя семья! Она дала тебе жизнь, Треноди.
Я отрицательно покачала головой.
— Может, не будем говорить о моей маме? — спросила я, прежде чем меня осенила мысль. — Погоди. Давай поговорим о моём отце?! Мы нашли твой компьютер в Фолде. Там сказано, что ты знаешь, кто мой отец!
Пекулиар удивлённо взглянул на меня.
— Что, прости?
Я нахмурилась, глядя на него.
— Пекулиар, в твоей старой комнате был терминал. Глиттер угадала пароль и вытащила файл, в котором говорилось, что у тебя есть данные другого пегаса, частично совпадающие с моими. Ты знаешь, кто мой отец! Пожалуйста, скажи мне! — взмолилась я.
На мгновение Пекулиар нахмурился, затем издал тихий вздох.
— Ну… я не знаю ответ на этот вопрос, Треноди. Видишь ли, те личные записи, которые вы нашли, были анонимными. Содержащиеся в них данные не идентифицируют личность. Протоколы, которые мы использовали для их создания, были ещё до войны, по-видимому тогда их больше заботила конфиденциальность. Видишь ли, я запросил ещё информации о твоём отце, но… нас грубо попросили покинуть Фолд, прежде чем я смог получить окончательный ответ, — объяснил он. — Мне никогда не приходило в голову возобновить поиск, дорогая, так что… боюсь, я не знаю, кто твой дорогой папочка…
Я могу сказать, что он не лгал. И я ненавидела это чувство! Я хотела, чтобы он лгал, но нет. Он должен был говорить правду.
Неприкрытое беспокойство, исходящее от Пекулиара, определённо не помогло моему настроению.
— Ну, может быть, после того, как ты вернёшься домой, я найду способ снова с тобой связаться? — сказал он, рысцой углубляясь в карнавал. — Я имею в виду, мы могли бы обменяться метками пипбаков и отправлять друг другу сообщения! О! Мы будем друзьями по переписке! Я всегда хотел иметь такого.
Я старалась не гримасничать, следуя за ним. Я была абсолютно уверена, что не хочу быть другом по переписке с психом, как бы хорошо он не контролировал своё безумие.
— Слушай, давай не будем думать о таких вещах, как Семья, или понятие семьи в целом, или о чем-то, что расстраивает нас обоих, хорошо? — Спросил Пекулиар, направляясь к свободно стоящей повозке. — Только ты, я и Карнавал сегодня?
От запахов, доносящиеся из широко открытого люка сбоку на тележке у меня слюнки потекли. Я учуяла корицу и сахар на равне с другими запахами, которые я не смогла идентифицировать. Они были резкими, но… как бы смешивались в странном аромате, который был действительно приятным, но… каким-то искусственным. Вероятно, из-за всех этих довоенных консервантов, которые входили в состав базовых ингредиентов лакомств.
— Что… ещё за слоновье ухо? — спросила я, прочитав вывеску на тележке. На вывеске повозки на самом деле было написано "Слановье ухо", и я вдруг забеспокоилась, что эти пони едят слонов. Если таковые ещё остались в Эквестрии. Я знала, что всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой!
— О, это не то, о чём ты думаешь! Это не более омерзительно, чем лишний дюйм или два на талии! — произнёс Пекулиар с улыбкой, прежде чем заказать две штуки у жеребца за прилавком. — Это угощение старого мира. Которое очень легко воспроизвести. Когда-то мы могли выращивать хоть какие-то культуры. Немного пшеничной муки для теста, немного масла и… ах, спасибо, сэр!