========== Эпилог ==========
- Это обязательно, да? – простонала я.
Элиза больно дернула прядь моих волос и возмущенно выдала:
- Конечно! Хватит того, что вы поженились тайно!
Я довольно ухмыльнулась своему отражению в зеркале. Ради того, чтобы еще раз увидеть потрясенное лицо Бедивера, я с удовольствием повторила бы церемонию еще раз.
Я намеренно распахнула дверь в зал с круглым столом, где собирался Совет, с ноги. Зашла, оглядела собравшихся, закрыла дверь с грохотом. Лица были удивленными, кое-кто, в частности канцлер Бедивер, смотрел гневно. Артур едва сдерживал усмешку. Я закусила губу, чтобы не рассмеяться. Этот спектакль мы придумали вместе. В полной тишине, под недружелюбными взглядами я прошла к Артуру, склонилась, нежно поцеловала в губы. В глазах короля прыгали искорки. Он, как и я, получал удовольствие от всей этой сцены. Истинную подоплеку знал лишь сэр Ланселот, который был свидетелем на нашей тайной свадьбе. Даже Блу смотрел ошарашено сейчас, не зная, как ему реагировать.
- Итак, - я села за стол рядом с Артуром, только что ноги не закинула на этот самый стол, - что у нас на повестке дня?
Молчание, как затишье перед бурей. А потом Бедивер все же не выдержал.
- То, что ты спасла ее высочество, не позволяет тебе, Гвиневра, вести себя подобным образом! – выпалил гневно.
Ноздри его раздувались, глаза метали молнии, губы были сжаты в тонкую полоску. Если бы взглядом можно было убивать, я бы уже давно стала хладным трупом.
- Это просто неподобающе! – продолжал Бедивер.
Вдоволь насладившись его возмущением, Артур небрежно произнес:
- Позвольте, канцлер, это вы себя сейчас неподобающе ведете по отношению к королеве.
На пепельно-серое лицо Бедивера, на котором проступало осознание и потрясение, на его взгляд, который метался от меня к королю и обратно, было любо-дорого посмотреть. Я едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Сжала руку Артура под столом, ощутила в ответ такое же сильное рукопожатие.
В наступившей потрясенной тишине было слышно, как поют птицы за окном. Луч летнего солнца скользнул по столу. Кто-то шумно выдохнул, Блу улыбался во весь рот, Ланселот качал головой. Я подмигнула бывшему стражнику.
- Что же, - наконец, отошел от ступора Бедивер, - думаю, в повестку дня надо включить вопрос о коронации.
- И уж коронация, конечно, обязательна! – с нажимом произнесла Элиза.
Я прикрыла глаза, отдаваясь ее рукам, которые собирали мои волосы в сложную прическу. Мысленно выругалась. Никакой коронации, помпезности и пристального внимания я, разумеется, не хотела. Но признавала, что это было необходимо. Подозреваю, что в будущем мне придется признавать необходимость многого. Я тяжело вздохнула, вскрикнула и выругалась, когда Элиза в очередной раз потянула мои волосы.
- Что за выражения, ваше величество!
Я подпрыгнула от неожиданности, распахнула глаза и возмущенно посмотрела на подругу. Ее глаза в отражении зеркала откровенно смеялись. Я фыркнула, невольно улыбаясь в ответ.
- В честь коронации было бы уместно даровать помилование преступникам, - произнес Бедивер, устремляя на меня взор, - кому-то из семейства ле Фей. Уриенсу или Эрин, ваше величество. Народ с восторгом примет проявление милосердия от королевы.
Я постаралась удержать лицо. Выбирать кому жить, а кому умереть, было тяжело. Одно дело убить в бою, защищая себя и тех, кто тебе дорог. И совершенно другое – отдать приказ, сидя на троне. Я знала, что простить и Уриенса, и Эрин опасно. Я не была уверена, что сохранить жизнь кому-то одному, тоже разумно. Но, наверное, Бедивер был прав. Акт милосердия – это красивый жест, благоприятное начало правления. Я иррационально и глупо все еще ревновала к Эрин. И сейчас ее жизнь была в моих руках, я могла отдать приказ, и в течение нескольких дней девчонки не станет. Девчонки, что претендовала на Артура, которая пыталась украсть мою жизнь. Я бросила быстрый взгляд на короля, обвела взглядом присутствующих. Я должна была поступить разумно. Все ждали моего решения.
- Я сохраняю жизнь леди Эрин ле Фей, - глухо произнесла я, - но с повелением удалиться в ее владения на севере. И никогда ни ей, ни ее потомкам не приближаться к столице.
Бедивер коротко кивнул мне.
- Принесла! – в покои ворвалась запыхавшаяся Катарина.
Она затормозила на середине комнаты и присвистнула.
- Ой, Гвин! Какая же ты красивая!
Я подозрительно посмотрела на девушку.
- Что ты принесла?
Они с Элизой переглянулись с заговорщицкими улыбками, и мне это совсем не понравилось.
На столик передо мной Кэт поставила шкатулку. Я коснулась ее кончиками пальцев и тут же отдернула руки, скрестила их на груди.
- Ну?
- Расслабь руки! – заорали в два голоса Элиза и Катарина, - ты помнешь платье!
- Эй! – возмутилась я и открыла шкатулку.
На тканом полотне лежало массивное золотое ожерелье и крупные серьги к нему. У меня приоткрылся рот.
- Ни за что! – я оттолкнула шкатулку, - и не мечтайте.
Элиза поджала губы.
- Это драгоценности королевы Игрейны, - тихо произнесла принцесса, - теперь они твои.
Я отрицательно замотала головой.
- Ну-ка не верти головой! – тут же одернула меня Элиза.
А Катарина просто надела ожерелье мне на шею. И улыбнулась мне.
- Девочка должна получить какой-то титул! – настаивала я, - Арт, она мне жизнь спасла, чуть сама не погибнув!
- Так отблагодари ее, - оставался непреклонен король, - я не могу раздавать титулы и земли направо и налево. Англия не так уж велика, знаешь ли!
Я поджала губы и решительно скрестила руки на груди. И Катарина, и я выздоравливали мучительно медленно. Несмотря на все протесты Элизы и Мэрит, я, даже когда мне еще было рано вставать, навещала Кэт, по мере сил ухаживала за ней. Понимала, что и без меня есть, кому проследить за лечением девочки, но я хотела выказать ей свою признательность. Очнувшаяся Катарина была, казалось, счастлива только от того, что я жива и почти невредима. Мы проводили долгие часы за разговорами. В конце концов, чем еще заняться двум выздоравливающим, когда окружающие упорно не хотят признавать, что они выздоравливают.
- Я найду способ, - пригрозила я, - но тебе он не понравится. Я тебя предупредила!
Артур только мрачно посмотрел на меня.
Я же, наступив на горло собственной гордости, пошла к Бедиверу. Стража пропустила меня беспрепятственно, низко поклонившись. Канцлер разбирал какие-то бумаги и при моем появлении удивленно вскинул брови. Не дожидаясь приглашения, я уселась за стол, закинула ногу на ногу, поморщившись от боли, прострелившей тело, откинулась на спинку стула.
- У меня к тебе дело, Бедивер.
Канцлер слегка усмехнулся.
- А я уже думал, ты пришла душеспасительные беседы вести в стиле «давайте жить дружно».
- Вот еще! – фыркнула я, - мы и так будем жить дружно. Ты же не хочешь оказаться в ссылке или на плахе.
- Угрожать мне вздумала? - развеселился Бедивер.
- Нет, - мило улыбнулась я, - всего лишь пришла по делу.
Мы еще пару секунд смотрели друг другу в глаза, потом одновременно друг другу кивнули. Кажется, между нами установился если не мир, то соглашение терпеть друг друга. Ради страны и ради Артура.
Когда я положила перед Артуром на стол бумаги, удостоверяющие, что Катарина теперь является моей приемной дочерью и наследницей моего титула и моих владений, мужчина только руками всплеснул. И даже орать не стал. Только беспомощно посмотрел на меня.
- А я говорила, - фыркнула я, - тебе не понравится.
Ведь теперь леди Катарина Ист была не просто дочерью леди Гвиневры, а дочерью королевы и падчерицей короля. Блу был в восторге.
Я взглянула на себя в зеркало и не узнала женщину, что смотрела на меня. Платье было кроваво-красным, расшитым золотом и рубинами, тяжелым, с длинными рукавами и длинным шлейфом, отороченным мехом, грудь холодило массивное золотое ожерелье, серьги оттягивали уши, прическа на голове была такой сложной, что я боялась лишний раз головой пошевелить. А ведь еще на голове будет корона. Боги. На лицо Элиза нанесла совсем немного краски, только чтобы подчеркнуть линию губ и глаз, немного очертить скулы. Но теперь из зеркала на меня смотрела незнакомка, красивая и величественная.