Я легкомысленно передернула плечами.
- Ну я-то не королева, мадам Эртон.
- Но ты знатная дама, - возразила женщина, все так же сверля меня взглядом.
- Да плевать! – фыркнула я, - кто узнает?
- Везде есть уши и глаза, - произнесла мадам, - тебе ли не знать? – и продолжила, - но каждый месяц его величество присылает подарки девочкам. Они в восторге. Так что нельзя сказать, что Артур нас забыл. Просто все меняется, Гвиневра. И это нормально.
- Кстати о девочках, - перешла я к сути визита, - мне нужна горничная, есть ли у вас кто-нибудь на примете?
Мадам Эртон задумалась.
- Пожалуй, - она прижала палец к губам, - мне будет жалко отдавать ее даже тебе. Но ради тебя, Гвин, я на многое готова, - она улыбнулась и легко поднялась. - Идем.
Мы прошли на кухню. И я словно оказалась в том времени, когда вот так же служанкой днем шла по пустым комнатам, знала, что надо будет убирать последствия ночного разгула. Или спешила в комнату после тяжелой ночной смены в зале. Воспоминания нахлынули на меня теплой и приятной волной, заставляя улыбаться. На кухне трудились четыре девушки, одним движением изящной руки мадам Эртон выставила за дверь троих и оставила одну. Я откровенно разглядывала ее. Юная и хрупкая, очень бледная с волосами цвета воронова крыла и темно-серыми глазами пасмурного неба, она была очень миленькой.
- Катарина, - подозвала мадам, - подойти, дитя.
Катарина робко приблизилась, не смея поднять глаз.
- Катарина, это леди Гвиневра из Камелота. У нее к тебе деловое предложение.
Удивление все же заставило девушку поднять голову, она посмотрела на меня с любопытством, но без страха. И это мне понравилось.
- Мне нужна горничная, - произнесла я, - я буду платить тебе вдвое против того, что ты получаешь здесь. Один выходной в неделю. И полная преданность только мне, а также умение держать язык за зубами.
Мадам Эртон бросила на меня быстрый взгляд. Я и сама поразилась тому, что сказала, осознала вдруг с кристальной ясностью, что вряд ли могу доверять всему Камелоту. А значит, мне нужен будет только мой человек в замке. И я собиралась сделать таким человеком Катарину.
- Если мадам Эртон позволит, - тихо произнесла девушка.
- Я отпускаю тебя, дитя. Леди Гвиневра сумеет о тебе позаботиться.
- Тогда я согласна, миледи.
- Чудно! – произнесла я, - собирайся.
И когда девушка пошла наверх за вещами, я положила перед мадам большой кошель.
- Я могу ей доверять, я полагаю?
- Разумеется, - с прохладцей произнесла мадам, - другую я бы тебе и не предложила.
Я кивнула.
- Гвиневра, - мадам внимательно посмотрела на меня, - до нас доходят слухи…о том, что…происходит в замке. Они доходят до всего Лондиниума. Часто мелькает фамилия ле Фей и…
Я молча ждала, неприятный холодок пробежал по спине, в горле вдруг пересохло, закружилась голова.
- Будь осторожна, Гвин. Эти люди…опасны.
Я прищурилась и медленно кивнула.
***
В замок мы возвращались втроем, Катарина ехала позади притихшего Блу, которому парни Джорджа наставили синяков, правый глаз у него заплыл синевой. Я кусала губы. Уж если в Лондиниуме знают о семье ле Фей и их влиянии на Артура, то все еще серьезнее, чем я полагала. Из головы не шли слова Мадам о том, что эти люди опасны. Для кого? Для Артура? Для Камелота и Англии? Или для тех, кто встанет у них на пути? Неужели я стану их врагом? Враждовать я ни с кем не хотела, погружаться в интриги – тоже. Мне этого хватило еще при Вортигерне. Не чувствовать себя нигде в безопасности в замке – так себе занятие. Я слишком хорошо помнила это чувство бесконечного страха, не прекращающегося, сросшегося с самой твоей натурой. Мелькнула мысль, что зря я вернулась. Я вздрогнула, покосилась на Блу, он в этом время посмотрел на меня. Мальчишка выглядел каким-то потерянным, младше своего возраста. Я зло тряхнула головой и пустила лошадь в галоп.
В замок ворвалась раздраженным вихрем, не глядя кинула поводья слуге. И остановилась в растерянности посреди двора. Энергия моя искала выхода, но я не знала, куда податься и чем заняться. Снова! Опять! Вернулась к тому, от чего бежала – в Камелоте у меня не было обязанностей, не было дела, не было должности. Захотелось зарычать по-животному, разнести что-нибудь, сломать. Позади спешились Блу и Катарина.
Я проводила девушку к слугам, попросила выделить ей хоть небольшую каморку и объяснить обязанности. Нужно было успеть переодеться до того, как встречусь с Артуром.
Я не успела, в большом зале меня встретила обеспокоенная Элиза.
- Ты пропустила завтрак, - произнесла принцесса.
- Я не голодна, - отбила я подачу, хотя после поездки есть хотела страшно.
Но это ерунда, до обеда потерплю.
- Гвиневра, - тихо произнесла женщина, - Артур…
- Злится, - кивнула я.
Но я тоже злилась. Злилась на всю эту ситуацию, которую допустил Артур и, по всей вероятности, чувствовал себя комфортно среди всего этого. А я – нет!
- Переживет! – грубо бросила я.
Обогнула принцессу, намереваясь пройти к себе в покои и все же привести себя в надлежащий вид, но не успела. В зал вошел Артур в сопровождении Тристана, Уриенса, леди Морганы и леди Эрин. Увидев меня, король нахмурился. Я изобразила неуклюжий реверанс.
- Доброе утро, ваше величество!
- Утренняя прогулка? – холодно спросил меня Артур.
- Я люблю верховую езду, - ответила я, - вы же знаете.
- Верховую езду сугубо в одном направлении! – надолго выдержки мужчины не хватило.
Я поджала губы, не зная, что на это ответить и нужно ли отвечать вообще. Решив, что закончить разговор, пока он не перерос в ссору, будет наиболее правильно, я произнесла:
- С вашего позволения, ваше величество, я бы хотела…
- Я не позволяю! – отрезал Артур, - и запрещаю тебе ездить в Лондиниум!
Глаза его зло сверкнули, я кинула взгляд на Тристана, друг отвел взгляд, леди Эрин слегка покраснела, ошарашено посмотрела на короля, видимо, не думала, что он может так говорить, а ее мать выглядела…довольной?
И я разозлилась окончательно. На себя, на Артура, на то, что происходит вокруг. Снова заболела голова, в левый висок будто раскаленный прут воткнули и начали хорошенько проворачивать, со вкусом и садистским удовлетворением.
- Я буду ездить, куда захочу, - мой хриплый от едва сдерживаемой ярости голос прозвучал для меня словно со стороны.
Испуганно охнула Элиза, Эрин была на грани обморока, отец заботливо поддержал дочь за локоток. Повисла нехорошая тишина.
- Нет, не будешь! – Артур повысил голос, шагнул ко мне, пытаясь нависнуть надо мной.
Я прянула назад, его голос ввинчивался в мозг, заставляя голову болеть еще больше.
- Не будешь! Это запрет! Если тебе нужно, он будет законодательно обоснован! Ты больше не будешь ездить в Лондиниум! Ты леди! И не можешь ошиваться среди отбросов!
- Ты вырос среди этих отбросов! – заорала я в ответ, больше не в силах сдерживаться, - или ты забыл, Артур?! Все, что ты есть, то, чем ты стал, все это благодаря отбросам с окраины Лондиниума! Благодаря девочкам, которым ты отсылаешь подарки, словно милостыню нищим, словно кость собаке! Ты не выжил бы и дня, если бы не отбросы! Как ты смеешь забывать об этом?!
Артур побледнел, дернулся, словно я его ударила.
- Не забывайтесь, леди Гвиневра, - процедил он холодно, глаза его опасно блеснули, в голосе прорезалась сталь.
И я отшатнулась. Это был не Артур. Не тот человек, которого я знала. Это был король. А меня сейчас за оскорбление королевской особы вполне могут кинуть в подземелья Камелота, даже казнить. Нет, я не боялась смерти. Но так сильно мы не ругались со времен нашей юности. Ярость, злость и жгучая обида разъедали меня, как кислота, меня тошнило от головной боли, от голода, мир вокруг закружился. Чудовищным усилием воли я заставила себя стоять прямо, смотреть в глаза Артуру. Если бы можно было выяснить наши отношения грубой силой, я бы прямо сейчас вызвала его на бой, на поединок. Сдаваться я не собиралась. Если мне здесь не рады, я могу уехать прямо сейчас.