Мы только начали обустраивать детскую. Она была занята подготовкой к декретному отпуску, в то время как я потворствовал инвесторам и партнерам «Кенсингтон Кансалдид», пытаясь устранить ущерб. Как сказал Ашер, это был изнурительный, неприятный процесс. Как у генерального директора, у меня нет выбора. А теперь, когда срок Скарлетт перевалил за восемь месяцев, мне нужно найти время, чтобы собрать кроватку.
Ашер смотрит на экран телефона. Хихикает, когда видит, на что я смотрю.
— Черт. Никогда не думал, что доживу до этого дня, Кенсингтон.
Появляется секретарша, чтобы проводить нас в конференц-зал, прежде чем я успеваю ответить. Встреча длится час. Все идет хорошо, и это большое облегчение. Репутация не восстанавливается в одночасье, она только разрушается. Если у Натаниэля Стюарта и были какие-либо документы «Кенсингтон Кансалдид», он их не публиковал. Медленно, но верно шумиха утихает.
Мы все в приподнятом настроении проходим мимо приемной и направляемся к лифтам. Изабель болтает без умолку, обсуждая улучшения и блюда на вынос. С тех пор как мы встретились поздно вечером на Рождество, она старалась быть чрезмерно профессиональной. И чрезмерно эффективной.
Подъезжает лифт. Выходит мужчина средних лет, и мы втроем заходим внутрь.
— Э-э, Крю? — Ашер прерывает анализ Изабель стандартных решений.
— Что? — я бросаю взгляд на Ашера, который не делает никаких попыток провести мозговой штурм и проанализировать ситуацию. Он косится на экран своего телефона.
— Ты проверил свой телефон?
— Нет, а что?
— У меня куча пропущенных звонков от Селесты? С чего бы ей звонить мне...
Я больше не слушаю; я прокручиваю сотни пропущенных уведомлений, которые у меня есть.
— Черт.
Я нажимаю локтем на кнопку вестибюля и нажимаю на имя Скарлетт, как будто это ускорит наш спуск. Он звонит и звонит, наконец переключаясь на голосовую почту. Я снова ругаюсь, а потом думаю. Быстрый поиск в Google позволяет найти номер редакции «Хай Кутюр». Проходит три гулка, прежде чем отвечает женщина.
— Журнал «Хай Кутюр». Александра слушает. Чем я могу вам помочь?
— Мне нужно поговорить со Скарлетт Кенсингтон.
— Она ожидает вашего звонка?
— Просто переведите меня, — выдавливаю я.
— Я узнаю, свободна ли ее помощница, — веселая фортепианная музыка эхом разносится по линии, пока я смотрю, как тикают цифры. Наша встреча состоялась на девяносто седьмом этаже. Лифт только-только проехал восемьдесятый.
— Офис Скарлетт Кенсингтон. Чем я могу вам помочь?
— Мне нужно поговорить с ней.
— Могу я принять сообщение?
— Я ее муж, — огрызаюсь я. — Так что нет, мне нужно поговорить с ней сейчас.
Приятный тон исчезает. Я не могу вспомнить имя секретарши Скарлетт, но, оказывается, она зла на меня.
— Почему, черт возьми, вы не отвечали раньше? — она выкрикивает этот вопрос, и это временно шокирует меня. Люди не разговаривают со мной в таком тоне. — Я… Боже мой. Простите, сэр. Я, серьезно. Не думаю, что вы можешь меня уволить, но она уволит, если вы...
— Где… Скарлетт?
— В Нью-Йорк Дженерал. Воды отошли сорок пять минут назад. Я пыталась поехать с ней в машине скорой помощи, но она мне не позволила. Она просто хотела, чтобы я вам позвонила.
Я сжимаю переносицу. Шестьдесят третий этаж.
— Я еду прямо туда.
Я вешаю трубку, мысленно проклиная лифт, чтобы он двигался быстрее.
— Она рожает?
Я бросаю на Ашера одобрительный взгляд.
— Нет, ее секретарша просто очень хотела пригласить тебя на свидание.
— Мы прошли этап для шуток.
Я снова бьюсь головой о стену.
— Срок родов стоит через месяц. Я должен ехать прямо туда. У меня нет времени отвозить вас двоих обратно в офис.
— Чувак. Ты вот-вот станешь отцом. Я еду с тобой.
Я киваю, не утруждая себя ответом. Во-первых, потому что мне на самом деле все равно, что делает Ашер, лишь бы это не замедляло меня. Во-вторых, потому что я уже достаточно волнуюсь, чтобы полностью осознать его ответ.
Двери лифта открываются. Я практически бегу к черному внедорожнику, припаркованному у обочины. Роман стоит, прислонившись к борту машины, и читает газету. Его глаза расширяются, когда я мчусь к нему. Я предполагаю, что Ашер и Изабель позади меня, но я не утруждаю себя проверкой, чтобы убедиться, что они не отстают.
— Мистер Кенсингтон, неужели все...
— Ключи, — требую я. Роман — отличный водитель в том, что касается манеры одеваться и осмотрительности. Но я никогда не видел, чтобы он хотя бы раз проехал на желтый. Он мудро прислушивается, передает их и забирается на пассажирское сиденье. Я обхожу машину спереди и забираюсь на водительское сиденье. Сзади открываются и хлопают дверцы, и я отъезжаю от тротуара, как будто мы убегаем с места преступления.