Я сделала наброски статьи о модном показе Сабрины, описала замечательные модели и пожелала удачи в мире моды юному творцу.
В конце показа на подиум вышла сама новая звезда – Сабрина. Она весело махала рукой, лучезарно улыбалась, держа за руку последнюю девушку, шедшую в радужном платье в пол. Операторы снимали её счастливый вид, фотографы старались успеть запечатлеть её светящиеся глаза. Она поблагодарила всех присутствующих, высказала своё отношение к этому показу, и на этом всё завершилось. Но не для меня.
Зрители были под прекрасным впечатлением: они оживлённо обсуждали моделей, прошедших по подиуму, делились друг с другом эмоциями. Они быстро разошлись, и в зале не осталось практически никого, кроме Пенелопы, пожирающей меня весь показ, бармена и пару молодых девушек.
Сабрина, погрохатывая бусами на шее, спустилась из-за кулис к зрительским местам. Я, немного нервничая, подошла к ней. Она была рада видеть меня: крепко обняла и даже поцеловала в щеку.
– Я так счастлива, что ты пришла, – воскликнула она. – Скажи честно, что ты думаешь?
– Это было… невероятно!
Она взвизгнула и бросилась мне на шею.
– Правда? – в её глазах блуждала благодарность. – Спасибо! У меня колени подкашивались, когда я выпускала моделей, – она кивнула на ближайший столик. – Я целый день говорю только о работе. Давай поговорим о нас.
– Сабрина, я – худшая подруга на свете… – начала я оправдываться. Но её ладонь легла на мою, и я остановилась.
– Джесс, успокойся. Ты здесь ни при чем, – утешала она меня. – На следующий день, после того, как ты уехала, мы с Дареном поговорили и решили расстаться.
– Ты как, милая? – поинтересовалась я, глядя в её глаза.
– Странно, но да, нормально, – улыбнулась она. – Когда я целовалась с Эдвардом, то поняла, чего не хватало между мной и Дареном.
– Искры? – подмигнула я ей.
– Верно, – кивнула она. – Я совершенно не думала о том, как будут смотреться босоножки с джинсовой юбкой, я думала только о нем, – с жаром проговорила она.
– Значит, вы теперь вместе? – с легкой грустью в голосе спросила я.
Сабрина опустила глаза и, облизнув накрашенные губы, ответила:
– Нет. Ты знаешь, я подумала обо всем, что произошло между нами за эту невозможно безумную неделю, и решила не развивать наши отношения. Я вспомнила о том, как он окрутил тебя, – она сочувственно улыбнулась, – как он хитро использовал тебя. И я послала этого самовлюбленного подлеца к черту.
– Вау, Сабрина! – удивилась я. – Не ожидала от тебя такого.
– А что такого? Кто он, в конце концов? Явно же, что не пуп Земли! – засмеялась она.
Я была рада видеть ее счастливой и стойкой, как раньше. Она взяла меня за руку и прямо взглянула в глаза.
– Джесс, извини меня, что я так долго и упорно ограждала Дарена от тебя. Извини, что тебе пришлось пережить придирки, слежку и крики Пенелопы. Мы все ужасно вели себя, и мне правда жаль, что всё вышло так по-дурацки. И если бы у меня была такая возможность, я бы хотела стереть прошлую неделю навсегда. Забыть её.
Я не могла более сдерживать слез. Бросилась на шею Сабрине и, крепко обнимая её, пролепетала:
– Девочка моя, спасибо! Спасибо, что ты осталась со мной!
– Ну, чего ты, дурочка? Всё же хорошо! Теперь мы все настрадались, намучились, накричались. Теперь мы свободны, – её глаза радостно светились и искрились назревающими слезами.
Она вздохнула, но так легко, что я подумала, что она сейчас взлетит, как птица. Сабрина поднялась, тепло попрощалась и пожелала удачи. Пенелопа тоже последовала за ней, но у выхода Сабрина что-то сказала ей, и она с озлобленным видом убежала в другой зал.
Подруга права: мы многое пережили это короткое время, и это будто сделало нас сильнее и сплоченнее.
Эпилог
Я вышла из здания и увидела высокое небо, на котором не было ни одного облака. Мне подумалось, что сегодня самый прекрасный день в моей жизни.
Смогу ли я забыть то, что произошло за это время? Вряд ли. Столько всего было пережито, эти полторы недели перевернули всю мою жизнь. Я думала, что вернусь домой, меня встретят всё те же добрые друзья, но вместо этого я получила осуждения и злость. Будто весь мир отвернулся от меня. А я попыталась всё вернуть, завоевать расположение других. Ничем хорошим это не закончилось. Однако я верю, что все мы останемся друзьями: я буду так же ходить с Сабриной по магазинам и болтать с ней о модных тенденциях; Пенелопа продолжит искать богатого предпринимателя, чтобы ей хватало времени на промывание чужих костей; Шелдон никогда не откажется от своего распутства и будет таким до старости, когда будет поздно задумываться о наследнике; Эдвард станет популярной телезвездой, не потому что у него есть талант (его у него нет), а потому что он богат, влиятелен и хитер для новых интриг; Санни когда-нибудь найдет своего принца и будет жить, как мечтала, но к сорока годам ей это надоест, и она не уйдет от мужа только из-за детей; Пит женится на обычной девчонке, но счастлив с ней не будет, потому что всю жизнь станет себя ругать за то, что дал мне действовать свободно, а Дарен выучится на юриста и прославится как самый лучший адвокат. А я? Я могу быть журналистом без мужа и детей, просто посвятить свою жизнь стране, а могу наконец поговорить с ним и обречь нас на какое-то будущее.