— Нам пора в гостиницу. Вдруг Нелли все-таки удалось накормить Саладина?
— Знаешь, я думаю, нам надо продать какое-нибудь бабушкино украшение и купить Саладину на эти деньги красного окуня.
— Хорошо, хорошо, не будем трогать ожерелье, продадим что-нибудь другое, — поспешил успокоить ее брат.
— Я не об этом. В подвале ведь осталась библиотека Моцарта!
— Эми, прошу тебя, не делай этого! Ты хочешь найти противоядие от скуки в еще большей скуке!
Они спустились по темной лестнице и оказались в небольшой мрачной комнате. Поразмыслив немного, Дэн решил, что Эми, в конце концов, была права, ведь свои самые главные открытия они сделали именно в библиотеках. И потом, если они там что-нибудь найдут, получится, что он не зря страдал все это время.
Библиотека оказалась не совсем обычной. На столе стоял единственный компьютер двадцатилетней давности, в котором находился весь перечень материалов. Чтобы получить нужную информацию, нужно было сделать запрос и передать его библиотекарше, которая выглядела так, словно сама была бабушкой Моцарта.
Пока дети дожидались своей очереди, Эми занялась компьютером. Переключив язык на английский, она набрала KV-617 и имя Бэна Франклина. Не найдя ничего нового, она перешла к биографии Моцарта. И тут она впервые обнаружила имя Марии Анны «Наннерль» Моцарт.
— Представляешь! У Моцарта тоже была старшая сестра!
— Мои ей соболезнования, — зевнул в ответ Дэн.
— Кажется, я припоминаю, что Грейс мне что-то о ней рассказывала. Ну, конечно! Она была такой же одаренной, как и Моцарт, но с ней не занимались и не устраивали для нее выступлений, так как она была девочкой. — Она стала листать дальше. — Дэн! Оказывается, здесь хранится оригинал ее личного дневника!
Дэну все это уже давно начало действовать на нервы. Конечно, у Эми всегда были более близкие отношения с бабушкой, но все равно его каждый раз раздражало, когда она вспоминала, как много у них с Грейс общего.
— Мне кажется, мы ищем что-то о Моцарте, а не о его сестре.
— Но если Моцарт был Кэхиллом, то, значит, и Наннерль была Кэхилл, — заметила Эми. — Дело не в этом. Понимаешь, все, что мы с тобой сейчас увидели, останется в твоей памяти каким-то смутным воспоминанием, а в моей голове сохранится каждая подробность, каждая мелочь. Что, если и Моцарт с Наннерль были такими же, как мы с тобой?
— Приехали. Значит, ты хочешь сказать, что Моцарт был полным идиотом и я такой же?
— Ну почему сразу идиотом? Просто у мальчиков и девочек голова устроена по-разному. Я просто уверена, что Наннерль записывала в своем дневнике то, чего Моцарт никогда бы даже не заметил.
Она быстро заполнила заявку и передала ее библиотекарше. Та в свою очередь с удивлением воззрилась на двух детей:
— Но этот дневник написан от руки и на немецком языке. Вы, дети, умеете читать на немецком?
— Н-н-ну… — начала мямлить Эми.
— Нам необходимо его увидеть, — бойко ответил Дэн.
Когда, шаркая своими библиотечными тапочками, строгая дама скрылась за шкафами, Дэн прошептал:
— А вдруг там будет что-то вроде зашифрованных посланий и рисунков Франклина?
Эми пришлось с ним согласиться, ведь, в конце концов, что-то все же лучше, чем ничего.
Им показалось, что прошло уже довольно много времени, а старушки все не было видно. Вдруг они услышали какой-то сдавленный крик, и в комнату белее снега, с глазами огромными, как блюдца, вбежала старушка-библиотекарша.
Дрожащими руками она набрала какой-то номер и страшным голосом быстро заговорила по-немецки, из чего дети поняли только одно слово — polizei.
— Это значит «полиция», — перевела Эми.
— Ты думаешь, она как-то догадалась, что нас разыскивают социальные службы Массачусетса?
— Да откуда? Она даже не знает, как нас зовут.
— Прошу меня простить, но произошла ужасная трагедия! Дневник Наннерль Моцарт исчез! Его похитили!
Глава 4
Нелли Гомес никогда не была кошатницей. Во всяком случае, до того как стать главной хозяйкой египетского мау, объявившего голодную забастовку. Она выключила айпод и обеспокоено посмотрела на Саладина. Поразительно, но кот до сих пор ничего не ел. Да, видимо, он был крепче, чем казался. Она слышала, что у Грейс Кэхилл был удивительно твердый характер, и видимо, он перешел по наследству ее коту.
Более того, Саладин все время чесал себя вокруг шеи и за ушами. Нелли взяла кота на руки:
— Что с тобой, котяра? Может, у тебя блохи?
Сказав это, она вдруг замерла и поспешно опустила кота на пол. Нелли была способна бродить с двумя чужими детьми по свету, искать сокровища, подвергаться смертельной опасности и даже построить целую школу неуправляемых детей.
— Ну как, тяжелый выдался денек?
— О, просто офигенный! — съязвил Дэн. — Представь себе старый дом, которому тысяча лет в обед, без единой видеоигры, и где то, что ты долго ищешь и потом, наконец, находишь, вдруг прямо у тебя из-под носа куда-то исчезает. Куча безмозглых тупиц! Представляешь, они вызвали целую армию, чтобы найти какой-то пропавший дневник, которым наверняка уже сто лет назад позавтракали термиты!
— Термиты питаются деревом, а не бумагой, — заметила Эми. — Зато мы раздобыли еду.
— Бургер Кинг? И вы это называете едой? Мы же в Австрии, дети, а это страна сочных шницелей, квашеной капусты и белой спаржи. А еще здесь продаются самые вкусные в мире булочки! И вы покупаете американский фаст-фуд? Ну ладно — Дэн, но ты, Эми, как ты могла? — запричитала Нелли.
На что Дэн, как ни в чем не бывало схватил бургер, включил телик и плюхнулся на диван.
— Белая спаржа! Им мало зеленой? Не угодно ли отведать мокрых сигар, сэр? — не унимался Дэн.