– Я думал, что так будет лучше, – тяжко вздохнул кот, тоже не глядя на меня. – Обычно мужчины поступают так, и им это помогает. Тем более Гвен была той еще дрянью, которую вообще не стоило любить, даже капельку, даже на долю секунды. И уж тем более не стоило страдать по ней дольше пяти секунд. Мне казалось, он проведет бурную ночь с красоткой, которая и сама давно не против, вспомнит, что та дрянь не единственная женщина в мире, и придет в себя. У меня даже мысли тогда не было…
– Что он не такой? – закончила я с нервной ухмылкой. – И протрезвев, не скажет спасибо за то, что ему организовали фактически изнасилование, подсунув похотливую стерву, вскочившую на него, когда он был не способен отвечать за свои действия?
– Я уже сам миллион раз пожалел о том, что сделал, – мрачно проговорил Парцифаль. – Он тогда был сломан, а это его добило, я знаю. И сейчас все, что могу, это защищать его, чтобы Нику больше не пришлось пройти через подобное.
– Не волнуйся, я не скажу ему об этом, – сказала я после короткой паузы. – Не хочу, чтобы он разочаровывался в друге, которому доверяет.
– Спасибо.
– Это не столько ради тебя, сколько ради него, – заявила я, сжав кулаки. – Эта правда из тех, раскрытие которой уже ничего не изменит, не исправит прошлое и никак не поможет Нику. Все, что она может, это лишь только сделать ему больно. Поэтому я оставлю это между нами. Но предупреждаю тебя, Парцифаль: не смей более переходить черту, по которой ты слишком свободно разгулялся туда-сюда. Хватит прокладывать ему дорогу в ад своими благими намерениями, – холодно сказала я, и не оборачиваясь направилась в сторону бального зала.
ГЛАВА 12. Жар
Признаюсь, изначально в мои планы не входило как-либо радикально портить свидание Клавдии с королем. В конце концов, было и так понятно, что благородная красотка интересует его разве что немного больше кучи конского навоза (по крайней мере, сейчас). Потому максимум, который я собиралась предпринять – заменить платье на похожее, но немного иного фасона.
Что же изменило мои планы?
Поведение самой Клавдии.
Просто в один момент я увидела, как она издевалась над Катериной, высмеивая ее вместе с «благородной четверкой», стоявшей на подхвате. В итоге кто знает, во что бы все это вылилось, не прибеги бедной иномирянке на помощь Адель, которая провозгласила пылкую речь в ее защиту. Таким образом Клавдия с аристократками, фыркнув, ушла.
Только вот неприятный осадок, увы, остался.
И тогда я просто не сдержалась, рука сама открыла на смартфоне хакерскую программу, которая пустила меня в кабинет Агаты. Где я, пробежавшись взглядом по анкете Клавдии, немножко, совсем капельку подкорректировала ее вечернее меню. В результате в составе салата первой красавицы отбора появилось авокадо, на которое у нее была сильнейшая аллергия.
Вся прелесть корректировки проявилась на следующее утро, когда другие двенадцать участниц проснулись от истошного визга, поднявшегося после взгляда Клавдии в зеркало. И визжать было чего: лицо девушки распухло так, что теперь она напоминала задницу орка с двумя щелочками-глазами, из которых текла слизь!
Естественно, несчастную тут же отдали на растерзание магам-медикам, и те помогли ей немного. Только вот до конца избавиться от последствий аллергии до свидания, как ни крути, не смогли даже самые искусные целители. Так что на встречу с королем Клавдия пошла со все еще сильно припухшим лицом и слезящимися глазами. К которым в довесок шла ухудшенная координация и слегка несвязная речь. Короче говоря, состояние, в котором не поочаровываешь и не пособлазняешь!
– Жестоко ты с ней, – хмыкнул Ник, вернувшись вечером в наши апартаменты.
– Что, в курсе потрясающего свидания Артура с первой претенденткой на корону? – ухмыльнулась я, встречая его за столиком с чашкой чая.
– Весь двор в курсе, – хохотнул мужчина, садясь напротив меня. – Единственное, что отличает мои знания от всеобщих, это четкое понимание виновника той «ошибки в меню».
– Не удержалась, – подмигнула я.
– Ты главное не слишком увлекайся такими явными провокациями, – вздохнул Ник. – Особенно там, где у претендентки и так не было бы шанса.
– Знаю. Просто уж больно она меня бесила своим отношением к другим.
– На что ты намекаешь? Хочешь сказать, что сделала это, потому что Клавдия задирала кого-то… кому ты симпатизируешь?
– Можно и так сказать, – покачала головой я.
– Чувствуешь возможную Верховную в том объекте своих симпатий?
– Нет, это точно не Верховная, – грустно призналась я.
– Катерина.