– Маляр-штукатур, – машинально поправила девушка. – Так в дипломе. Вообще, деньги неплохие: сто десять плюс каждый месяц премия. Но работа, конечно, не фонтан. Не сказать чтобы нравилась.
– Так поменяй! – Максим разлил по стаканам остатки «крем-соды». – Мало ли контор? Работники везде нужны. И работницы.
– Ну да, ну да, конторы… – поджала губы Вера. – Только в конторах я хорошо, если восемьдесят получу, а то и того меньше! К тому же у меня общежитие от стройтреста! Пусть койко-место, зато мое, законное.
– Здорово!
– Слушай, Макс, а пошли ко мне в гости, а? Поболтаем, альбом школьный посмотрим. Соседей у меня сейчас нет.
Девушка глянула на Максима с такой надеждой, с такой затаенной радостью, что тот не смог отказать.
– Ну-у, если только недолго.
– Конечно, недолго! Я же понимаю – дома ждут.
Ну, а почему бы и не зайти к почти что однокласснице в гости? Тем более Максим – нынче человек гражданский, свободный – времени хоть отбавляй!
Когда вышли на улицу, грянул дождь, целый ливень, но теплый, летний! В будку автобусной остановки набился народ. Пришлось прятаться рядом, под липой. И все равно промокли.
Тут подошел автобус – просторный «круглоугольный» «ЛАЗ». Забрались, поехали. Мимо кинотеатра «Пионер» – бывшего собора, – мимо «стеклянного» универмага райпо, по мостику через ручей – в микрорайоны, что в последнее время начали расти словно грибы после дождя – наконец, заработал, давно строившийся металлургический комбинат – огромный! В народе его прозвали «Металлический завод» или просто – «завод». Рабочих требовалось – уйма! Брали всех, по принципу «не умеешь – научим». И главное, давали жилье. Конечно, общежитие для начала, как вот Вере, – койко-место.
– Ты на завод устроиться не хочешь? – держась за поручень, вдруг поинтересовалась Вера.
– На завод? – Максим удивленно приподнял брови. – А, на металлургический… Честно говоря, не думал еще. Сейчас вот осмотрюсь малость.
– Осмотрись и иди, – все же посоветовала одноклассница. – Зарплаты там – ого-го! Общагу дают. Что еще молодому парню надо? Ты ведь у нас шофер по специальности?
– Еще слаботочную аппаратуру ремонтировать могу!
– Ну, вот… Ой! Выходим, выходим! Остановочка наша – приехали.
Выпрыгнув из автобуса, Макс галантно протянул девушке руку. Пошли. И снова попали под дождь, правда, тут уже просто побежали, до Веркиной общаги оставалось совсем ничего.
– Вон, под козырек…
Девушка первой открыла стеклянную дверь, поздоровалась с вахтершей:
– Это со мной, тетя Маша!
– Угу, – оторвалась от вязания пожилая женщина с морщинистым круглым лицом. – Только до одиннадцати. И это… у нас сегодня комсомольский патруль!
– Да помню я, тетя Маша!
Поднявшись по лестнице на третий этаж, Вера и Макс миновали длинный коридор, большую – на четыре плиты – кухню и оказались в полутемной рекреации с выкрашенными в серо-зеленый цвет стенами и стоявшими на подоконнике цветами в небольших потрескавшихся чугунках.
– Это тетя Маша разводит, – достав ключ, пояснила Вера. – Она у нас добрая. Ну, входи! Да, руки помыть – сразу за окном налево. Там у нас даже душ есть. Правда, мужской только один – на пятом.
Внутри небольшой комнатки оказалось очень даже уютно. Секретер с журналами и посудой, торшер, легкие гнутые креслица на тонких ножках, журнальный столик, сразу над ним, на стене, – вырезанная из какого-то журнала фотография Эдиты Пьехи в коротком голубом платьице. У дальней стены полутораспальная – видно, что новая! – тахта, застланная зеленым велюровым пледом. Вполне себе современно!
Обстановку несколько портил старый коричневато-угрюмый шкаф, занимавший, наверное, четверть комнаты. Зато в нем имелось большое овальное зеркало на средней дверце.
– Шкаф от прежней хозяйки остался, Лиды, – раздвинув веселые желтенькие занавески, пояснила хозяйка. – Она замуж вышла и съехала.
– Славно! – Максим покивал и улыбнулся. – Ты переодевайся, я не смотрю.
– Ой! И ты же мокрый совсем! – ахнула Вера. – Чего бы тебе дать… ума не приложу… О, может быть, вот эту футболку? Она чистая. Я ее вместо домашнего платья ношу, когда убираюсь. Давай-давай, не стесняйся! А китель с рубашкой пока посохнут.
– Что ж…
Пока гость переодевался, девушка тоже сменила вымокшую одежду, натянула легкое летнее платьице голубого, с цветочками, ситца, с бретельками, выставив напоказ узенькие, тронутые первым загаром – и когда только успела? – плечи.
– Ну, вот. У меня на кухне, в холодильнике – борщ! – похвасталась Вера. – Ты вот пока хлеб нарежь, а я принесу.
Достав из секретера полбуханки черного и ножик, девушка принесла из кухни большую кастрюлю, вытащила тарелки, ложки, половник. А еще – граненые стаканчики и бутылку «Алиготе» за два рубля пятьдесят копеек.