Невидимая рука растолкнула двери, пропустила в кабинет Трампедаха и снова задвинула белые, разъезжающиеся в обе стороны створки. Она могла принадлежать только легендарной Керолайне, однако лицезреть ее в этот раз не удалось. Магистр нес в руках серебряный поднос, на котором находились две игрушечные рюмочки, хрустальный кувшин с мутным желтоватым напитком и два маленьких бокальчика. Старый муж держал свою ношу крепко и величественно, ни дать ни взять заслуженный придворный камерфурьер.
— Господин Марлов, мы начнем ужин в восемь тридцать, таков распорядок трапез в моем доме. А поскольку у нас в запасе еще добрых полчаса, зайдем в лабораторию. Джин единственный из дистиллатов, который можно употреблять сразу после перегонки, это просто необходимо, понеже дух можжевеловых ягод в первые сутки с превеликой скоростью выветривается.
Мы направились через переднюю в узкое помещение с зарешеченными окнами, в кои проникал тусклый свет из подворотни, отделяющей обитель Трампедаха от стены соседнего лабаза. В лаборатории стоял длинный струганый стол, загроможденный скляницами, банками, колбами, ступами, спиртовками, плавильными горшками и пробирками на штативах. Рядом со столом находился большой пестерь, засыпанный черепками и стеклянными ивернями. У самого входа в комнату сипел над огнем котел-алембик перегонного снаряда, и редкие капли скатывались по охладительной трубе в сосуд, наполненный почти доверху благоухающим джином. В углу виднелся еще один дистилляционный куб чуть меньше размером и другой конструкции, но тот сегодня не работал. Подле него находился шкафчик с начертанной на дверцах пентаграммой, охраняющей от козней домового и кикиморы, и буквами BBZ. Рядом с ним громоздилась какая-то давильня с колесом для завертки винта и спицами, напоминающая своим видом тиски инквизиции. На полках торчали скляницы, на ярлыках у коих были выведены знаки Т-1. Раковина и стена пестрели пятнами, но в общем в помещении царил безукоризненный порядок и чистота.
Трампедах поставил поднос на стол, серебряным черпаком налил в рюмки по чуточке джину, а в бокальчики по капельке золотистого оранжаду и сказал:
— Сие — дегустация… Вдохнуть, капнуть на язык, подержать, выдохнуть воздух и проглотить! Если отдает чесноком — пиши пропало, знать, что-то не так. Верхнее нёбо должно быть разогретым, чуть-чуть затекшим, для каковой цели рекомендуется высунуть язык и малость его так подержать. Ну что? Дегустируем! Как будто гож. Чеснока не чувствуется, язык дерет, глотку обжигает, точно я́сенец лютый. Можно пить. Итак, господин Марлов, — торчком колосок!
— Дай бог добрым людям испить чарочку!
Трампедах в совершеннейшем восторге: Кристофер Марлов знает, как следует ответить на старую латышскую здравицу.
— А теперь — куриш!
— Куриш!
Это означает — опрокинем по-курземски, единым духом, стаканчик вверх дном!
По костям разливается нега, в душе — благодать. Да, это старый добрый голландский джин, дюже крепкий и забористый.
Трампедах с одержимостью фанатика рассказывает, показывает, объясняя устройство многочисленных аппаратов, какие, мол, реакции совершались в этой вот реторте, какие соединения удалось получить в той вон пробирке.
Приближаясь к шкафу с пентаграммой и мистической надписью BBZ, Трампедах преисполняется таинственности. Там, видите ли, яды, он, дескать, сам опасается, как бы ненароком не вдохнуть те смертоносные испарения.
— Яд в мизерной дозе — целебное средство, в большей — избавитель от страданий; из него можно приготовить сладкий чай и усыпить всякого, кто мучим неизлечимым недугом. Мне удалось его выкурить из сливовых косточек, когда я гонял сливовицу. Я раздробил оные косточки со всей мякотью в этой вон давильне, дал толче вспучиться, затем перегнал ее на малом снаряде. Косточки содержат гликозид амигдалин и эмульсин ферментов. Амигдалин под воздействием эмульсина распадается на синильную кислоту, бензальдегид и сахар. После перегонки я сгустил жидкость — отделил сахар и получил особую смесь.
Упомянутая смесь основа всех моих снадобий, но сам рецепт я держу в строжайшем секрете, каковой не раскрою даже вам при всем моем расположении к вашей особе, Кристофер Марлов. Спрос на лекарства велик, и будь я скопидом, то загребал бы мильоны и знай себе позевывал бы да на все поплевывал. Но я довольствуюсь властью человека, коему принадлежит орудие смерти Т-1, которому я предрекаю блестящее будущее.