По способам камуфлирования подлогов можно выделить фальсификации легендированные и нелегендированные. Для легендированного подлога характерно наличие подробных или кратких сведений о бытовании фальсификаций до легализации. Такими легендами были снабжены, например, публикации «Песни Мстиславу»[49], «Сказания о Русц и о вещем Олеге», «Влесовой книги», «Дневника Вырубовой», вообще — большинство известных нам подлогов. Нелегендированный подлог не имеет сколько-нибудь ясных указаний на его бытование до легализации. Типичным, хотя и достаточно редким примером нелегендированного подлога является публикация «речи» Екатерины II о секуляризации церковного имущества[50], в которой отсутствует даже мельчайший намёк на источник её получения издателем.
По способам легализации можно выделить подлоги текстовые и натурно-демонстрационные. Для текстовых подлогов характерно воспроизведение исключительно текстов в виде их публикации или рукописных списков. Таковы оказались «Прутское письмо» Петра I[51], «Дипломатические донесения Гримовского», ряд изделий Раменского, представленных в виде машинописных копий. Натурно-демонстрационный подлог представляет фальсификацию как физический объект с набором максимально возможных внешних и внутренних элементов «подлинного» исторического источника. Типичным примером такого подлога являются «Соборное деяние на мниха Мартина Арменина», «Влесова книга».
По приёмам введения в общественный оборот выделяются подлоги авангардные, арьергардные и конвойные. Для авангардных фальсификаций характерна открытая причастность авторов подлогов к их легализации. В числе таких подлогов — некоторые изделия Бардина и Сулакадзева, «Сказание о Руси и о вещем Олеге», подлоги Раменского. В арьергардных подлогах их авторы используют при легализации промежуточные звенья — лицо или группу лиц, не имевших к изготовлению подлогов прямого отношения. Примерами арьергардных подлогов являются «Письмо Зиновьева», легализованное разом несколькими газетами, имперское «Завещание Петра I». Для конвойных подлогов характерно включение фальсификаций при их легализации в состав подлинных исторических источников, которые как бы «прикрывают» подлоги. В качестве примера конвойных подлогов укажем на фальсификации Сахарова русских народных загадок и «сказки об Анкудине»[52].
По способам или характеру общественной реакции на подлоги можно выделить фальсификации двух типов: разоблачённые и реанимационные. Разоблачённый тип подлогов — подлоги, фальсифицированный характер которых установлен однозначно, и они исчезли как предмет сколько-нибудь дискуссионного обсуждения. Реанимационный тип подлогов — это фальсификации, упрямо актуализирующиеся в тот или иной период своего бытования в качестве «подлинных» исторических источников.
Разоблачённый тип подлогов, в свою очередь, представлен двумя видами: подлоги афронтационные и подлоги аннигиляционные. Афронтационный подлог — фальсификация, разоблачённая сразу же после её легализации. Аннигиляционный подлог — фальсификация, доказанная много позже её легализации. Примером аннигиляционного подлога является «Рукопись профессора Дабелова», многие годы признававшаяся за подлинный исторический источник, затем вызвавшая бурную дискуссию и окончательно разоблачённая как подлог лишь недавно. Аннигиляционный вид подлогов оказался присущ всем фальсификациям Раменского: их большая часть несколько лет принималась на веру и лишь в последние годы оказалась разоблачённой.
50
Речь государыни императрицы Екатерины II, говоренная ею к Синоду по случаю отчуждения церковных имуществ в России // Чтения ОИДР. 1862. Кн. 2. С. 187–188.
52
Пыпин А. Н. Подделка рукописей и народных песен // Памятники древней письменности. СПб., 1898. Т. CXXVII.