— Чепец и грим изменят кого угодно, — оптимистично заявила бабушка. — Будем делать из неё даму средних лет, замученную жизнью.
— Грех это — портить такую красоту, — ответила инора.
— Другого варианта получить нужное нет, — вздохнула бабушка.
— Этот тоже может не сработать. Нечисто там что-то с этой вакансией. Точно сказать не могу, но шепчутся, что Альтхауз странные требования предъявляет.
— Лина на них согласится. Она же не собирается там долго работать, — уверенно сказала бабушка. — Так только, нужное… переписать.
Заминка была слишком характерной. Бабушка, не привыкшая врать, чуть не оговорилась и не поставила под сомнения возможность изъятия нашего наследства. Её подруга подозрительно посмотрела на неё, потом на меня.
— Надеюсь, вы не втянете меня во что-то противоправное?
— Эмилия, что ты говоришь? Внучке просто нужен доступ в библиотеку, — оскорбилась бабушка. — Что ты можешь найти противоправного в том, что она приобщится к работам предков? Из фон Кёстнеров всегда выходили выдающиеся целители, известные своими нетрадиционными подходами. И при этом они всегда добивались нужного результата.
О роде фон Кёстнеров бабушка умела говорить долго и красиво, так долго, что в потоке слов хоронились не только подозрения, но и любые мысли. Я зевнула и поняла, что ещё немного — и усну прямо на этом диванчике. Очень удобном и мягком. И подушечки на нём такие вдохновляющие…
— Богиня, — встрепенулась хозяйка, — вы же после дороги, а вам завтра рано вставать. Луиза мы ещё наговоримся в любом случае, примут Каролину на работу или нет. А сейчас — по комнатам и спать.
Уснула я сразу, стоило голове коснуться подушки, а ведь была уверена, что разнервничаюсь и глаз не сомкну. Но для меня бабушкины рассказы о величии рода фон Кёстнеров всегда были лучшим успокоительным, потому что начинало казаться, что с такими великими предками любое моё начинание обречено на успех. А главное — совершенно перестала мучить совесть по поводу предстоящего ограбления, потому что из слов иноры Линден следовало, что инор Альтхауз — инор обеспеченный, а значит, изъятия ценностей, о которых он не подозревает, не нанесёт ему никакого финансового ущерба. Конечно, при желании в моих рассуждениях можно было найти логические огрехи, вот только такого желания у меня не было.
Утром дамы в четыре руки занялись моим гримом. Я собиралась сделать с него слепок и дальше использовать магию. Поскольку это не иллюзия, а бытовое заклинание для улучшения внешности, охранная сигнализация на него не сработает, даже если я буду делать это внутри охраняемого периметра. А на сделанное снаружи вообще не обратит внимания. Главное — всегда иметь коробочку с гримом под рукой.
Постаралась бабушка на славу. В получившейся особе никто не признал бы Каролину Вальдфогель. Лицо выглядело куда старше с прорисованными лёгкими морщинками, а на голове появились седые пряди, которые были собраны лично бабушкой из своих волос и аккуратно пристроены в мои. Собирала она их с расчёски, чтобы сделать шиньон, но посчитала, что мне улучшение причёски нужнее. Вид в зеркале меня не радовал, зато радовал моих нечаянных горничных, которые от души веселились.
Мне тоже было смешно и совершенно нестрашно. Страшно стало потом, когда я уже сидела в наёмном экипаже с рекомендациями, сложенными в старомодный ридикюль, ради такого случая найденный бабушкиной подругой на чердаке. Жуткий чепец полностью затенял лицо, завершая образ. Боялась я не того, что меня разоблачат, а своего потенциального работодателя. Потому что я понятия не имела, что за человек инор, к которому еду. Бабушка его не слишком жаловала. Наверное, было за что.
Инор Альтхауз принял меня сразу, как только я озвучила дворецкому цель своего визита. Был нынешний хозяин нашего дома совсем не страшен — высокий пожилой инор с пышными усами и добродушной улыбкой. Мою маскировку он принял за настоящий вид, ничего не заподозрив. Ещё бы: моим преображение занимались настоящие специалисты своего дела.
— Инора Альдер, — смущаясь, сказало он после того, как я вручила ему рекомендации и он их тщательно изучил. К слову, куда тщательней, чем меня, — Боюсь, вас не поставили в известность о тех требованиях, которые я предъявляю к экономке.
— Скажите о них сейчас, — с энтузиазмом, которого не испытывала, предложила я. — Уверена, я со всем справлюсь.
— Видите ли, инора Альдер, обязательным требованием для моей экономки является умение готовить лечебные зелья. Поэтому… — Он смущённо улыбнулся и развёл руками, показывая, как сожалеет, что вынужден отказать.