Вообще, Барон был удачливым добытчиком. Приносил он Саше и подобранные с земли чужие кошельки, и телефоны, и заколки. А уж из добытых за зиму Бароном из снежных сугробов перчаток, шарфов и шапочек смело можно было открывать небольшую лавочку. Случались, на взгляд Барона, и более ценные находки – рыбьи головы, куриные кости, а один раз даже заплесневевшая, но все еще на диво аппетитно благоухающая сосиска.
Вот и в этот раз не обошлось без находки. Барон многозначительно поглядывал в сторону хозяина, ожидая, что тот его позовет, а потом и похвалит.
– Что там у тебя? – спросил Саша и строгим голосом добавил: – Подай!
Находкой оказался кусочек красной материи. Плотная и шелковистая ткань могла быть частью купального костюма. Барон явно придавал ей большое значение, потому что смотрел на хозяина вопросительно, мол, вещь стоящая, чего за нее дашь? Но Саше сейчас было не до собачьих презентов. Он лишь торопливо погладил собаку и поспешил к Вере, чтобы оказать ей первую медицинскую помощь.
Только Вере она совсем не понадобилась. К своему огромному удивлению, Саша увидел, что тело лежит в воде, а Вера – живая, здоровая, целая и невредимая суетится на берегу вместе с остальными.
– А кто же тогда..? Кто плыл на единороге?
Как раз в этот момент Егор скинул шляпку, которой была прикрыта голова женщины, и все увидели пострадавшую. Только сейчас Саша понял, что с самого начала смутило его. Нога и рука лежащей на единороге пострадавшей были не только холодны, они были еще и слишком полны для Веры.
Купальщицей просто не могла оказаться Вера, это была совсем другая женщина. Несчастной, едва не утонувшей купальщицей оказалась Оля – жена хозяина праздника. И сейчас все собрались над ее телом, пытаясь понять, что же делать дальше.
Глава 3
Какое-то время все суетились и кричали, только мешая друг другу. Но потом Дима, на правах мужа, взял командование на себя, и сразу все наладилось.
– Она жива! Пульс есть!
– Но она без сознания.
– Ничего удивительного, переохлаждение. Ее необходимо согреть!
Но сначала Олю требовалось вынести на берег. Дима с Егором взяли Олю под мышки и вдвоем еле выковыряли несчастную из столь полюбившегося ей единорога. Избавиться от надувной игрушки оказалось не так-то просто, чересчур полная Оля буквально застряла в надувном круге, а ее упитанная пятая точка никак не хотела расставаться с углублением в единороге, в котором так удобно устроилась за это время.
Наконец, раздался шмякающий звук, и Оля с единорогом разъединились. Как только эти двое перестали быть одним целым, операция по возвращению Оли к жизни пошла намного бодрей. Олю укутали всей теплой одеждой, какая только нашлась в компании. Женщины обняли ее, стараясь согреть своими телами. И даже Барон носился рядом, стремясь быть полезным, он то и дело совался внутрь человеческого скопления, чтобы лизнуть Олю в нос своим теплым языком.
Несмотря на все старания, Оля никак не приходила в себя. И синюшный цвет ее кожных покровов говорил о том, что состояние больной все еще очень тяжелое.
Врач был вызван, он оказался настолько любезен, что даже вышел на берег.
– Как это случилось?
И узнав, что пострадавшую в таком виде извлекли из воды, пожал плечами.
– Переохлаждение? – с надеждой спросил Дима.
Но доктор всех удивил.
– Очень похоже на удар электрическим током.
– Что вы говорите? Где бы она посредине реки нашла электричество?
– Не знаю. Но только видите вот эти пятна у нее на ноге? Они тут раньше были?
И врач указал на две небольшие отметины, два ярких красных пятнышка, проступившие у Оли на щиколотке левой ноги.
– Видели вы их раньше? Может, ее кто-нибудь укусил?
Дима покачал головой:
– Нет, Оля мне ни на что такое не жаловалась.
– Не было у нее никаких пятен! – вмешалась Вера. – Жара стоит, мы все в открытой обуви ходим. Оля мне свои новые туфли показывала, хвасталась, долго передо мной красовалась. Так что я хорошо разглядела и их, и ноги. И кожа на обеих ногах у нее была идеально гладкая.
Остальные тоже подтвердили, что до купания у Оли на теле никаких подозрительных пятен не наблюдалось.