— Готова? — Холодно спросил Макс, даже не поздоровавшись.
— Да. — Еле слышно ответила я, посмотрев на парня.
Мы вышли с пентхауса и спустились лифтом на подземную автостоянку. Там сели в машину Макса и когда двигатель заревел, поехали в неизвестном направлении. Многие девчонки оборачивались нам в след, кажется парень не стеснялся ничего и не испытывал желания уединиться от этой публичной жизни. А ведь даже если он живет здесь, среди обычных людей, его не так часто видели где-то, фанатам всегда будет всего мало. Личная жизнь знаменитого кумира интересна всем. Хотелось знать, что они кушают, какой сок пьют, какую одежду носят и каким пользуются телефоном. Хотелось знать все. Вплоть до зубной пасты, которой пользовались ребята. Я лично видела нескольких фанаток, которые подбирали выброшенные кофейные стаканчики. Они дрались, что бы залезть в этот мусорный бак и достать бумажный стаканчик, к которому прикасались губы кумира. И таких историй на самом деле очень много.
А вот и магазин цыганки, еще закрытый. Мой взгляд уловил Макс, тоже посмотрев через дорогу и опять на меня, но я отвернулась в другую сторону. В голове творилось непонятное, мысли путались, эмоции зашкаливали, но я старалась все сдержать. Город оживал, все куда-то спешили, жизнь за окном бурлила. Солнечные лучи отбивались от стекол открывающихся магазинов и кафе. А вот пожилая пара спешит в открывающуюся булочную за свежим хлебом. У них, наверное, много внуков, приходящих на праздники или выходные, дети, вечно звонящие и спрашивающие как дела и приносящие гостинцы. Интересно, а у вампиров бывают дети? Могут ли они беременеть и рожать? Создают ли они семьи и постареют ли хоть когда-то? Я ведь еще молодая, да и бессмертная, мне бы радоваться, такому бы многие позавидовали бы, а я завидую этим седовласым старикам. Сегодня меня либо лишат жизни, либо даруют возможность обосноваться в этом мире. Но найду ли я для себя здесь место? Разрешат ли мне жить, как я живу сейчас или мне придется уйти от ребят? Я мчалась на встречу с неизвестным, солнце светило прямо в лобовое стекло, пока мы не свернули налево, на широкую улицу, проехали еще несколько минут и остановились у огромного старого собора. Мы что, будем исповедаться? Я осмотрелась по сторонам, но ни одна постройка больше не привлекала моего внимания.
— Приехали. — Тихо сообщил Макс и вышел с машины.
Я тоже вышла, осматривая огромное старое белое здание перед собой. Какой-то мужчина пронесся передо мной с мобильным телефоном и кейсом, чуть меня не сбив с ног. Исчезнув в толпе, даже не извинившись. Солнце ярко светило, пробиваясь сквозь высокие дома. Но грело уже не так сильно как раньше. Макс обошел машину, поставив ее на сигнализацию, и кивнул мне, что бы я следовала за ним. Я, молча так и сделала, опустив глаза, следя за тем, куда идут его ноги. Когда мы оказались внутри собора, я быстро окинула взглядом то, что было вокруг. Мы находились в небольшом холле с высоким арочным потолком, с которого свисала тяжелая люстра. Пол был каменным, поэтому наши шаги отдавались эхом, улетая вдаль. Впереди находилась арочная деревянная дверь, открытая, за которой находился длинный зал для службы Богу. Я видела деревянные лавки, высокие витражные окна зайчиками играющие на полу. Пышные кусты зелени, несколько пустых подсвечников и огромный музыкальный орган, который я еще никогда в жизни не слышала. Говорят этот звук, настолько проникает в душу, что словами его не описать. Но это все что я успела разглядеть, перед тем как мы свернули налево. Преодолев широкий коридор и свернув направо мы вошли в одну их трех дверей, которая находилась прямо, и начали спускаться каменными ступеньками. Путь нам освещали свечи, горячие на стенах. Дрожащее пламя создавало эффект трепещущих стен. Не знаю почему, но меня это пугало. И тут внезапно Макс взял меня за руку, не как друга, не как ребенка, а как девушку. Я посмотрела на него, но парень шел прямо, смотря только перед собой. Если это попытка меня успокоить, то я благодарна за это.
— Тебе нечего бояться, ты ничего не сделала. Можешь расслабиться, тебе не причинят вреда. — Тихо проговорил Макс. И только сейчас я заметила, что он напряжен.
Впереди была дверь, не большая, деревянная. С двух сторон горели подсвечники, освещая все вокруг. Мы подошли к двери и остановились. Парень посмотрел мне в глаза, не отпуская руку, провел пальцами по щеке и слегка улыбнулся. Я не понимала, что он пытался этим сказать, впервые за все это время я видела его таким. Что сейчас вообще происходит?