Головин смотрел на нее с неподдельной нежностью и медленно наклонялся к ее губам. Подавшись немного вперед, Настя первая прижалась к его рту. Саша сразу же перехватил инициативу и поцеловал медленно, пьяняще.
Он растягивал удовольствие, целуя податливые губы, совсем потеряв счет времени.
— Доброе утро, — в палату без стука вошел главный врач. Саша отпрыгнул от Насти, непонимающе смотря на доктора, которого судя по всему не смутило то, что он только что увидел. — Как самочувствие?
— Уже лучше, — тихо ответила Настя, пряча покрасневшие щеки.
— Это отлично. Но мы вас выпишем не раньше, чем через три дня. Вам нужно полностью восстановиться после ранения и набраться сил. После выписки еще пару недель отдыха дома, — Настя только тихо застонала. — Со здоровьем шутки плохи. Я вас оставлю, только Саша, вы не долго, девушке нужно больше отдыхать.
Головин кивнул, и доктор вышел.
— Как ты себя чувствуешь?
— Лучше, — улыбнулась Настя.
— Точно? — Саша присел на край койки и заправил выбившуюся прядь девушке за ухо.
— Точно, — уверенно произнесла девушка. Она пододвинулась ближе к молодому человеку и положила голову ему на плечо. По телу разливалось тепло, дышалось свободнее.
Они просидели так, наверное, около часа. Саша прокручивал в голове вопрос о том, почему Настя его спасла? Почему сделала это почти ценой своей жизни?
Настя вообще ни о чем не думала, напрягать мозг пока не хотелось. Она молча обнимала молодого человека, вдыхая его умопомрачительный аромат.
«Игрок под номером семнадцать Александр Головин забивает первый гол в ворота сербской команды «Партизан»* — голос комментатора разливается по стадиону и трибуны взрываются, скандируя: «ЦСКА! ЦСКА!»
Саша поднимает руки к небу, улыбается, представляя уже такое родное лицо. Настя еще была в больнице, и он каждый день приходил к ней, как только появлялось свободное время. Медсестры и врачи к нему привыкли и пропускали почти без лишних вопросов.
В результате встречи ЦСКА выиграл со счетом 3:0, и команда решила отпраздновать победу. К Саше после матча подошел тренер и проинформировал о том, что завтра состоятся переговоры относительно трансфера в «Челси». Саша хотел играть в такой известной команде, но сейчас начал сомневаться. Он все больше и больше думал о том, как ему жить дальше. До встречи с Настей он и подумать не мог, что может что-то сдерживать его при такой возможности развития его футбольной карьеры. Сейчас же он действительно сомневался. С одной стороны, он хотел уехать, но, с другой — расставаться с девушкой он не хотел.
Согласно кивнув, Головин поспешил переодеваться. На выходе из стадиона около автобуса толпились фанаты, подлавливая любимых футболистов. К нему подбежали две девчонки.
— Александр, можно с вами сфотографироваться?
Саша внимательно посмотрев на поклонниц. Он набрал в легкие побольше воздуха.
— Извините, я не фотографируюсь с фанатками, — тихо, но немного жестко ответил Головин.
— Но после матча с Испанией вы согласились на снимок с одной из фанаток, — не унималась девчонка, чем начала только раздражать. Саша стиснул зубы.
— Это было исключением, а сейчас извините, я очень спешу, — молодой человек проскользнул мимо толпы прямо к стоянке такси. Девчонки обернулись ему вслед с недовольными лицами.
Пока автомобиль мчался к больнице, Головин прокручивал в голове эту встречу с подростками. Он ведь действительно после встречи с Настей больше не фотографировался с другими девушками. В Калтане его много раз перехватывали ребята разного возраста, и он улыбался уголками губ в камеру.
Сегодня Настю выписывали, и радость от победы молодого человека только усилила ожидание возвращения домой. По дороге Саша заехал в цветочный ларек. Не мог не поздравить девушку с выпиской.
Сам процесс выписки был недолгим: доктор передал лист с назначениями о том, как и что дальше нужно делать, как питаться и самое главное — никакого стресса, одна реанимация уже была, больше не нужно.
Дома было хорошо, родители уехали в отпуск, чем обезопасили себя от волнения за дочь. Настя была рада, что мама и папа не в курсе ее ранения, иначе бы отец разнес половину города, пока бы не нашел того ублюдка, который стрелял в нее.
Дома было чудесно, правда огромный слой пыли немного портил картину.
— Прости за беспорядок, — виновато произносит Настя и опускает глаза.
— Ты чего? Все нормально, — Саша поднимает ее голову за подбородок и улыбается. — Видела бы ты, какой у меня дома беспорядок.
А ведь точно, после того крушения молодой человек так толком и не убрался. Пособирал только осколки и обломки не уцелевших предметов, летающих в стену. После тренировок не было сил, он приходил домой и падал на кровать, проваливаясь в сон. Утром снова уходил и возвращался поздно вечером.
— Вот поправлюсь и приду к тебе, — серьезно ответила девушка, потянувшись к его губам. Саша не возражал. Он только сильнее прижимал Настю к себе, погружаясь в незабываемые ощущения от близости с ней. Он уже был готов перейти к более решительным действиям, скользя рукой по внутренней стороне бедра девушки, когда раздался настойчивый звонок в дверь. Неторопливо Настя отстранилась от молодого человека, и легко чмокнув его в губы, побрела открывать. На пороге стоял Николай Николаевич Терехов — начальник отдела убийств.
— Здравствуй, Анастасия Александровна, — начальник грозен, никакой улыбки. — Как самочувствие?
— Жить буду, Николай Николаевич, что-то случилось?
— Да, мы взяли заказчика убийства Головина и исполнителя тоже, они спалились, когда следили за ним около больницы.
— Поздравляю, — безэмоционально отвечает Настя. — Я через неделю выйду на работу, все расскажите.
— Нет, Настя, я расскажу сейчас, — безапелляционно перебивает начальник. — Чаем угостишь? — снимает ботинки.
— Я не одна, — хватается за последние попытки выпроводить его из квартиры, но Терехов не обращает внимания. Он ведет себя как в собственной квартире, и Настю это начинает бесить. Девушка не хотела, чтобы Саша слышал разговор, но и выгнать его не могла. Поставив чайник, она предложила начальнику присесть, сама же пошла в комнату к Головину.
— Саш, у меня тут один важный разговор нарисовался, подождешь тут? Не хочу тебя впутывать во все это, — Настя улыбнулась как можно обворожительнее, но на душе скребли кошки. Ее предчувствие подсказывало ей, что сегодня должно что-то произойти, только вот что?
— Да, конечно, не беспокойся. Можно пока твоим ноутбуком воспользоваться?
— Можно, он на столе в спальне. Может тебе чай сделать?
— Не утруждайся, — Саша поцеловал девушку в щеку и пошел в спальню, Настя же вернулась к Терехову.
— И о чем вы хотели поговорить? — Настя плотно закрыла двери.
— Хотел выразить тебе благодарность за отличную службу и доблесть, которую ты проявила, бросаясь под пулю, — спокойно говорил начальник, а девушка понимала, к чему он клонит.
— Спасибо, — отрывисто ответила она. — Кто его заказал?
— Розье** — один из тренеров «Лиона». В прошлом году он проводил переговоры касательно продажи своего футболиста в ЦСКА, но они не увенчались успехом. В этом году как раз перед Чемпионатом Мира он снова пытался договориться, но Гончаренко отказал.
— А причем тут Головин?
— Головин и есть та причина, по которой тренер ЦСКА и отказал Розье. Головин играет на позиции полузащитника, коим и является Грандье** — предполагаемый «товар». Розье не может потерять такую возможность, поэтому и нанял киллера, чтобы тот Головина убрал.
— А другого метода не нашел?
— Это уже не важно. Важно то, что мы справились с задачей, и ты больше не обязана общаться с Головиным. Ты свое задание выполнила — защитила его.