Несмотря на то, что сама Леля оправдывала Вадима, говоря, что его в целом можно понять, Жека все равно считала его классическим мудаком с двойными стандартами. Хорошо, что подруга не держала зла на бывшего парня… хотя расставание с ним далось ей нелегко.
"Это был очень сложный период, — писала Леля. — Я тогда постоянно плакала, совсем перестала есть и интересоваться чем-либо, замкнувшись на своем горе. И тут вдруг — Александр Белецкий… Он просто вытащил меня из этой черной депрессии. Я ожила в тот самый момент, когда впервые его увидела. Билет на спектакль был подарком мамы ко дню рождения. Она и не подозревала тогда, что вместе с Александром подарила мне новую жизнь…"
А затем Белецкий прилетел в Уфу на гастроли — со спектаклем "Евгений Онегин". Жека чуть с ума не сошла, узнав эту новость. Она как раз ехала в автобусе, когда зацепила взглядом театральную тумбу с афишей, и поначалу не поверила своим глазам. Девушка и сама не поняла, как выскочила на ближайшей остановке и помчалась к кассе, что говорила, как отсчитывала деньги трясущимися руками… Опомнилась только тогда, когда увидела в своей увлажнившейся от волнения ладошке заветный билет в третий ряд партера (она, несомненно, купила бы себе билет и в первый ряд, но они были давно расхватаны).
Жека поделилась счастьем с Лелей, и та от души порадовалась за свою виртуальную подругу, пожелав ей отлично сходить на спектакль, а также дав несколько бескорыстных ценных советов по поводу того, какие цветы любит Александр и о чем с ним можно поговорить, чтобы он заинтересовался, если вдруг представится возможность пообщаться.
Труппа выступала в здании Русского Драмтеатра. Жека сидела в своем третьем ряду и с замиранием сердца наблюдала за артистом. Она плохо понимала, что происходит на сцене, хотя сюжет "Онегина" худо-бедно был ей знаком еще из школьной программы. Жека вообще практически не замечала других действующих лиц. Точнее сказать, она не обращала на них внимания. Главное — на сцене, в каких-то паре метров от нее, был ОН. Его мимика… пластика… голос… Девушку словно околдовали — она не могла сдвинуться с места все три часа, что шел спектакль. Она даже во время антракта никуда не уходила из зала — так и сидела, вцепившись в подлокотники своего кресла.
На финальном поклоне Жека постеснялась подходить к сцене с букетом — ей было неловко перед остальными артистами, что она подарит цветы одному лишь Александру. К тому же, уфимцы и так завалили его цветами — большая часть зрителей пришла в театр конкретно "на Белецкого".
Жека решила подстеречь актера у служебного входа. Она знала, что он непременно скоро выйдет — неподалеку стоял в ожидании микроавтобус, который должен был доставить московских артистов в гостиницу.
Белецкий и впрямь появился довольно быстро, но вспыхнувшая было в Жекиной груди радостная надежда тут же погасла, когда она увидела, что на руке Белецкого, цепко ухватившись за его локоть, повисла ведущая актриса Русского Драматического — местная звезда Александрина Галанина. Отчего-то перед Белецким Жека заробела меньше, чем перед своей именитой землячкой. Будь он один — она подошла бы к нему со своим букетом, не раздумывая. Но при виде Александрины ей стало неловко, почти стыдно.
Галанина, запрокидывая назад голову, отчего красиво колыхалась огненная грива ее волос, громко и хрипло хохотала над какой-то репликой Белецкого — чуточку переигрывая, как показалось Жеке. Словно слишком уж хотела понравиться, казаться своей, легкой на подъем, веселой, жизнерадостной и понимающей. Александр и Александрина… Тьфу ты. Как в какой-то дешевой мелодраме.
Парочка прошла мимо Жеки, не обращая на нее внимания, и двинулась к микроавтобусу. Девушка поняла, что дальше тянуть было некуда.
— Подождите! — растерянно и жалобно пискнула она им вслед. — Александр!..
Белецкий обернулся. Он обернулся, боже мой!!! И уставился на Жеку внимательным взглядом. Чувствуя, как немеет язык, пересыхает горло и подкашиваются колени, Жека бестолково вытянула вперед руку с букетом, но не смогла больше выдавить ни звука.
— Девушка, — наставительным тоном произнесла Александрина, — артист устал после спектакля. Не надо его беспокоить, рабочий день окончен, человеку нужен отдых. Вы должны и сами понимать, не маленькая… Ох уж эта провинциальная бесцеремонность, — негромко добавила она, потянувшись к уху Белецкого, словно извиняясь перед ним за отсутствие должных манер у уфимцев. Но Жека, конечно же, тоже услышала эту фразу, которая была словно ушат холодной воды, вылитый за шиворот.