После любого праздника, пусть даже такого большого, наступают будни: кто-то возвращается в руководящее кресло, кто-то за руль машины, кому-то приходится убирать улицы и тротуары, а ребятня всегда вновь идет в школу. Диме Зимину повезло – он ходил в необыкновенную школу. Ребятам не объясняли, что еще до всевластия большевиков она была известной на всю столицу гимназией. Бывшая Медведниковская гимназия слыла среди подобных заведений одной из лучших и дорогих: здание для нее построили по проекту И.С. Кузнецова на участке и на капитал, пожертвованный купчихой А.К. Медведниковой[59]. Его спроектировали только для учебы: шинели гимназистов просушивались и подогревались в ненастные дни; воздух принудительно прокачивался мощными вентиляторами с пылеосадочными камерами; была заказана специально сконструированная школьная мебель, оборудованы мастерские, для спорта устроен на средства промышленника и банкира Н.А. Второва, жившего неподалеку (сейчас в его доме находится посольство США. – А.К.), большой гимнастический зал. Стоимость строительства составила огромную по тем временам сумму – 300 тысяч рублей. В 1920-х годах гимназия стала называться Опытной школой имени Томаса Эдисона[60]. Об этой «визитной карточке» своей родной школы Дмитрий Борисович не знал.
Первая глосса о школе
Расположенный амфитеатром класс в физическом кабинете, в котором была еще хорошо оборудованная препараторская, сохранился, по-моему, и сейчас. В те времена все советские школьники учились по старому учебнику физики, авторами которого были Фалеев и Перышкин. Так вот, создателем этого физического кабинета был кто-то из них (мне об этом сказал учитель физики Сергей Макарович Алексеев), но кто – я уже забыл. Другим незаурядным, талантливым учителем был учитель математики Иван Васильевич Морозкин. У него учился и теперешний академик Владимир Арнольд, по-видимому крупнейшая фигура в современной математике. Он был года на два моложе нас (в школьные годы – разница большая), но его фамилия уже была известна всем старшеклассникам. Эти два талантливых учителя придавали школе некий технико-математический уклон.
Незаурядные учителя ранее преподавали в гимназии: по воспоминаниям учеников, их отличали какая-то особая, благородная внешность, прекрасный русский язык, изысканная манера общения. Физику преподавал Григорий Иванович Фалеев, один из авторов широко известного школьного учебника физики Фалеева и Перышкина. Некоторые аудитории, возвышавшиеся амфитеатром, были оснащены прекрасным лабораторным оборудованием и учебными пособиями. Учеников отличали одаренность, высокий уровень развития и широта кругозора: ребята с интересом изучали математику, историю, на переменах и в свободное от уроков время обсуждали содержание таких философских трудов, как «Критика чистого разума» Канта или «Так говорил Заратустра» Ницше. Среди этих юношей и девушек многие серьезно увлекались художественной литературой, сами писали стихи и прозу, были неплохими спортсменами. К сожалению, в годы войны некоторые из них погибли на фронтах. Но из тех, кто остался в живых, многие добились немалых успехов и в науке (Лева Кудрявцев – математик, член-корреспондент АН СССР), и в медицине (Сережа Зацепин – профессор-хирург), и в художественной литературе (Гарик Крохин – поэт Гарольд Регистан). Обучался в школе народный артист СССР Ростислав Плятт, и в девятую школу имени Томаса Эдисона часто приезжали со спектаклями артисты 2-й и 4-й Студий МХАТа[61]. И еще одна важная деталь – обнаруженная в воспоминаниях Александра Васильевича Перышкина. В то время не было налажено производство учебного оборудования, и учебные мастерские школы № 59, где преподавал Григорий Иванович Фалеев, выпускали очень много ценных демонстрационных и лабораторных приборов для школ всей страны[62].
Глосса о неутомимом человеке
Неутомимая энергия Томаса Эдисона хорошо подтверждает известное изречение: «счастливые часов не наблюдают». Те же слова о неутомимой энергии говорили сотрудники лаборатории Д.Б. Зимина в РТИ АН СССР в адрес своего начальника. Вот мнение лишь одного из них, Бондаренко Евгения Борисовича: «Дмитрий Борисович – это человек, который обладает поразительной энергией. С того момента, когда я его встретил, я поражался его кипучести. Это какой-то двигатель. Заряд энергии. В каких-то случаях он и “стучал ногами”, но эта его энергетика… Это человек, который умеет зарядить своей энергетикой. Умеет поставить задачи, и люди потом за них берутся. Получали заряд энергии даже самые вялые и инерционные инженеры. Я думаю, что тут умение поставить задачи, умение внушить, что необходимо… Это – передача энергии на расстояние».
61
62