Кроме тех, кого везли на целину по оргнабору, централизованно, многие студенты, начиная с первого отряда физического факультета МГУ, отправлялись туда нелегально, без одобрения свыше. И вот в 1962 году, чтобы стать легальными отрядами, «студенты отправили письмо Хрущеву с рассказом об успешном опыте целинных строек. Подписали его пять командиров самых крупных ССО»[16]. Отнести письмо поручили Сергею Литвиненко. А он был парень не промах – успел в стройотрядах не только завоевать авторитет, но и обрести уверенный вид, благо заработки позволяли. «За пару летних месяцев можно было получить зарплату, равную 12 стипендиям. Тратили их по-разному. Но большинство откладывали, чтобы купить одежду и книги. Ведь стипендия-то была мизерная, – откровенничал он. – Я, например, приехал в Москву из городка Кропоткин, что на Кубани, практически в одних сапогах. На студотрядовские рубли купил себе хороший свитер, первый в жизни костюм»[17]. Но в ЦК КПСС на встречу с вождем Страны Советов Литвиненко пошел «в своей вечной ковбойке и отутюженных брюках», пошел за одной только резолюцией самого главного человека в СССР и получил ее: «Я думаю, дело хорошее. Надо поддержать. Н.С. Хрущев»[18].
Поддержала почин студентов и творческая интеллигенция. Михаил Шатров написал пьесу «Лошадь Пржевальского», ставшую основой фильма «Моя любовь на третьем курсе». К фильму, вышедшему на экраны в 1976 году, Александра Пахмутова написала на слова Николая Добронравова две песни: одну про стройотряды и студенческий максимализм, другую про любовь. Вторую распевали все, не только бойцы ССО, потому что слова:
брали за душу и волнуют ее до сих пор. Не будем рассуждать о том, могут ли понравиться эти слова нынешнему поколению. Лучше тому же поколению напомнить, что не все, что было тогда, – плохо. Тогда, да и сейчас, к деньгам, например, относились по-разному. Вот Михаил Задорнов считает, что деньги – «это помет дьявола. Я согласен, что этот помет нужен, чтобы удобрять землю»[19]. Но ведь он не одинок в таком отношении к тому, что для многих является символом жизни. Бертран Гобен, автор чудесной книги о семье Мюлье «Кто создал Auchan, Atac, Leroy Merlin?», пишет, ссылаясь на одного из членов этого могущественного клана северофранцузских миллионеров: «Деньги – как навоз: когда они сложены большой кучей, она плохо пахнет, но, разложенный в полях, навоз позволяет собирать богатые урожаи»[20].
Студенческие строительные отряды работали не только на стройках пятилеток, но и в полях, в том числе в чистом поле; студенты отправлялись не только на целину, но и в тайгу, Заполярье, на Дальний Восток. И не только деньги мотивировали ребят: Максим Сотников напоминает о том, что на физфаке и химфаке МГУ было два уникальных стройотряда. «Один реставрировал Кижи на протяжении двадцати лет, другой – Соловецкий монастырь, – неспешно говорит он, смакуя кофе. – Думаю, что они сохранились до наших времен. Студенты, которые ездили в реставрационные отряды, были уникальны, они были из другого теста: наверное, более качественного, чем мы. Ребята там практически ничего не зарабатывали. Они там не строили зданий, они все время реставрируют, чтобы камешек не упал – запихивают раствор, меняют бревнышки, такая неблагодарная и невидимая работа. Молодцы, ребята! Я их всегда уважал, но не мог себе позволить такую “роскошь” – ничего не заработать. В наших стройотрядах обычная мотивация: половина – это тусовка, половина – это деньги».
20