— Так вы меня к себе берёте? — обрадованно перебивает его бабушка.
— К сожалению, нет, — Всеволод Алексеевич с благожелательной улыбкой разводит руками. — Я же не могу взять всех!
— А зачем тогда хвалите? Ой, а давайте, я вам другую песню спою! Я могу из вашего репертуара! «Ромашки спрятали-и-ись! Поникли лютики-и-и!».
Бабуле даже музыкальное сопровождение не нужно, она сама себе оркестр. И споёт, и спляшет. Сашка смотрит на неё зачарованно: вот же человек без комплексов! Лица Всеволода Алексеевича ей сейчас не видно, но судя по подрагивающей руке, свисающей с подлокотника, он ржёт.
— Спасибо, мы вас услышали!
— Нет, подождите, Всеволод Алексеевич! Я ещё могу про нашу любимую Москву! «Дорогая моя столица». Вы её пели, помните?
— Да что я только не пел!
— А давайте вместе?
Бабушка так волнуется, так старается понравиться, что Сашке её уже жалко. И сокровище жалко, потому что он вдруг встаёт из своего кресла:
— Давайте, я вас провожу!
И идёт к ней на сцену. А сцена прозрачная, подсвеченная изнутри. И, судя по тому, как осторожно и медленно он идёт, скользкая. Или он просто не видит, куда наступает. Со стороны картинка получается печальная: пожилой артист ковыляет до не очень вменяемой бабули и под ручку выводит её со сцены. Под грохот аплодисментов и крики «браво», абсолютно не соответствующие ситуации. Зрителями модераторы руководят, которые показывают им, как надо реагировать на то или иное событие.
Всеволод Алексеевич возвращается в своё кресло, Сашка поглядывает на часы. В общей сложности выступление бабушки заняло двадцать минут. Если столько времени тратить на каждого участника, которого надо взять, да плюс те, кого не возьмут, они тут до утра просидят. И сразу начнут съёмку второго дня. И что от Туманова после этого останется?
Ко второй участнице, народнице в ярком красном платье потомственной казачки, практически сразу поворачивается «Тамарочка», осыпает её комплиментами, которым Всеволод Алексеевич охотно поддакивает, улыбаясь во весь рот. Третьего участника, мужика, которому никак не дашь шестьдесят плюс, с академическим вокалом, забирает к себе в команду «Коленька». Но когда Всеволод Алексеевич отвешивает дежурный комплимент и участнику, и его наставнику, вдруг слышит:
— А ты-то куда смотрел? Что ж не повернулся?
Сашку сразу напрягает тон Коленьки. Николая Петренко, если быть точной, она уже загуглила. Вспомнила, что дядька снимался в кино и пел на эстраде свои же песни из кинофильмов. Обычный с виду мужик, худощавый, чуть моложе Туманова, но не бодрее. Тоже наверняка с кучей возрастных болячек. Сашка к нему абсолютно ровно относилась до начала шоу. Но теперь насторожилась.
— Коля, мне нечему его учить! — Всеволод Алексеевич разводит руками. — Он готовый профессионал!
Мужики обмениваются взглядами, за которыми жадно следят камеры. Тем временем выходит следующая участница. На сей раз цыганка, или просто дама в образе. И мотив звучит разухабистый, что-то такое Сашка на радио «Шансон» слышала, в такси играло. Она точно не ко Всеволоду Алексеевичу, он блатняк не переносит. Но на всякий случай Сашка заглядывает в блокнот и столбенеет. «Пачка сигарет», четвёртый номер. И галочка стоит. Вашу ж мать. Сашка ловит взгляд Туманова, уже подёрнутый дымкой — то ли заслушался, то ли засыпает, — и еле заметно кивает. У него глаза на лоб лезут. Но кнопку послушно нажимает. Кресло разворачивается в самом начале песни. Теперь надо дослушать до конца и придумать какое-нибудь внятное обоснование, почему он повернулся. Сашке его даже жалко. Нет, лично ей песня вполне по душе, под настроение можно и шансон. Но Всеволод Алексеевич очень не любит «кабацкое творчество», как он сам выражается. Крайне консервативный товарищ.
— Спасибо за ваше прекрасное выступление! — начинает Всеволод Алексеевич. — Какая экспрессия! Сколько красок мы услышали в вашем голосе. Расскажите, пожалуйста, о себе.
Дальше следует традиционное «меня зовут, я приехала из…». Всё это время Сашке не видно лица Туманова, поэтому она любуется на его руки, подсвеченные сейчас прожекторами. Красивые, с узкими кистями и длинными пальцами. Слушать участников ей не очень интересно, Сашка никогда не увлекалась народным творчеством, и в этом смысле сноб ещё хуже Туманова. Руки куда интереснее.
— Я буду очень рад видеть вас в своей команде!
— Может, и она тебе полезной окажется, репертуар расширит! — вдруг раздаётся голос Тамары. — А что, Севушка? Споёшь дуэт. Шансон ты ещё никогда не исполнял!