Короткие волосы не скрывают шеи Элис, всё такой же белой и гладкой, словно и не затягивалась на ней совсем недавно верёвочная петля. Кейти права: мне петлю затянули туже, чем остальным. От этой мысли слегка подташнивает.
Эш вопросительно поднимает тёмную бровь (у этого Эша брови гораздо красивее, чем у актёра в фильме):
– Не гем? Правда? Ты просто на них очень похожа, да?
– Наверное, – пожимает плечами Элис.
– Ой, хватит, – бормочет Кейти. – Она скоро утонет в море комплиментов.
– Подожди-ка… Если ты думал, что она – гем, то почему решил спасти нас? – спрашиваю я Эша.
Он отжимает тряпку и отвечает:
– Все мы одинаковые.
– То есть ты гемов не презираешь?
– Конечно, любить их не за что, но убивать… – Он подходит ко мне, и я вижу, какая белая у него кожа и какие удивительно тёмные волосы. – Давай-ка промоем твою рану.
Я сижу неподвижно, позволяя ему вытереть кровь с моей шеи. Его призрачно-белая кожа сияет в сумерках бедной комнатушки, придавая ему беззащитный вид, который так не вяжется с широкими сильными плечами.
– Откуда вы взялись? – спрашивает он, щекоча мне ухо своим дыханием.
Вот тут я не знаю, что ответить, и неохотно говорю правду:
– Мы из другого мира, из параллельной реальности.
– Дай-ка угадаю: у вас там правят дефы? – усмехается он.
Теперь моя очередь смеяться.
– И что в этом удивительного? Я серьёзно. Пока не открыли способов генетической модификации, мы действительно правили миром.
Эш очень нежно наклоняет мою голову набок, и я пристально смотрю ему в глаза, иссиня-голубые глаза, при виде которых почему-то вспоминается зима. Он осторожно проводит влажной тканью по моей шее под волосами, и я чувствую его запах – запах мыла и пота.
– Может, мы из прошлого, – говорю я.
– Путешественники во времени, значит. Всё интереснее и интереснее, – отвечает Эш и улыбается мне доброй широкой улыбкой, которая освещает его серьёзное лицо.
– У меня такое ощущение, что про нас забыли, – недовольно произносит Кейти, повернувшись к Элис.
– Эй, вы, там! – машет нам Элис. – Мы здесь! А нам раны промывать будут?
Мы с Эшем тихо смеёмся, всё так же глядя друг другу в глаза.
– Вы, наверное, проголодались? – спрашивает он, слегка отстранившись.
Мой желудок согласно бурчит. У меня с утра маковой росинки во рту не было.
Эш подходит к огню, над которым висит вместительный котёл, и подбрасывает в огонь полено.
– Посмотрим, что тут Ма поставила тушиться перед уходом.
– А кто такая Ма? – В памяти всплывают слова контроллера: «Это сынок Ма. Если он говорит, что девчонки – дефы, значит, так оно и есть». Ма здесь уважают.
Эш помешивает варево. Заглушая вонь канализации, комнату наполняет аромат тушёного мяса, и я сглатываю слюну.
– Она местная повитуха, – отвечает Эш. – Её все любят, она всем нужна.
– Больниц здесь нет, я полагаю! – хмыкает Кейти.
– Вы и вправду с другой планеты!.. – грустно усмехается Эш.
Невероятно, через какие мучения приходится проходить в этом мире женщинам при рождении ребёнка! В таких ужасных условиях… грязные помещения, грязная вода…
Эш помешивает содержимое котла, и я слушаю его голос, будто прекрасную колыбельную мелодию.
– Ма уважают все, даже контроллеры. Вас отпустили, потому что я её сын. Она каждый день спасает жизнь младенцев и их матерей. А если не получается и малыш погибает, Ма подолгу плачет во сне.
Эш умолкает и пристально смотрит в котёл, будто видит там что-то потерянное навсегда.
– Она удивительная, – говорю я.
Но ещё удивительнее то, сколько интересных подробностей не вошло в книгу и фильм. Эта вселенная выходит далеко за границы канона. Мне очень хочется обсудить новую мысль с Элис и Кейти, но, боюсь, Эш примет меня за сумасшедшую.
Оторвавшись от грустных мыслей, он разливает варево по плошкам и подаёт нам. В бесцветной жидкости плавают коричневые комочки.
– Да, Ма совершенно удивительная, – кивает Эш.
От еды поднимается восхитительный аромат.
– Виола, – шипит Элис, поставив миску рядом с чашкой, – ты помнишь, из чего здесь готовят?
В памяти всплывают кадры из фильма, где дефы ловят крыс, а гемы наслаждаются изысканными кушаньями.
– Эш, это тушёная крыса? – спрашиваю я.
– Крыса? – вскидывается Кейти. – Что, правда?
– А что же ещё? – удивлённо пожимает плечами Эш.
От мысли о тушёных крысах мой желудок нервно сжимается. Год назад в одном из западных районов Лондона разразился скандал: выяснилось, что в каком-то ресторане под видом тушёных цыплят подавали крыс. Целую неделю я не ела мяса, а когда наконец решила сделать себе сэндвич с индейкой, папа и Нейт подложили в него маленькую пластиковую мышку. Как я на них орала! Я серьёзно. Вопила как резаная. И потом ещё неделю не могла видеть мяса.