Повернувшись ко мне, мисс Томпсон с улыбкой говорит:
– Полагаю, мы достигли кульминации, поворотной точки сюжета. Ведь так, Виола?
Благодарно кивнув учительнице, я продолжаю:
– Роза сбежала из поместья, чтобы защитить Уиллоу. Он стал для неё важнее, чем дело повстанцев. Роза выбрала любовь.
– Вот хороший пример, как в современном популярном романе сюжет следует традиционной структуре. Продолжай, пожалуйста.
– Переодевшись в дефа, Уиллоу проследил за Розой, прошёл вслед за ней через старый город, отчаянно надеясь её вернуть. Но повстанцы схватили Уиллоу, и он узнал, что Роза намеревалась использовать его семью, чтобы выведать важные секреты. Сердце Уиллоу было разбито. Дефы держали его в плену. Казалось, надежды нет. Но Роза призналась Уиллоу в любви, и они сбежали из отряда, чтобы вместе начать новую жизнь.
Однако иногда обстоятельства оказываются сильнее даже самой страстной любви.
Гемы выследили Розу, обвинили её в совращении невинного юноши и приговорили к смерти.
Включаем ещё один видеоролик. Вот Роза перед «танцем повешенных». На этот раз она на помосте, в Колизее, лицом к зрителям. На её шее петля. Толпа гемов жаждет крови.
– НЕТ! – На сцене появляется Уиллоу. – Я – Уиллоу Харпер. У девушки, которую вы хотите повесить, тоже есть имя. Её зовут Роза. И она самая храбрая и самая добрая на свете. Не важно, гем она или деф, – прежде всего она человек! Она не соблазнительница и не преступница. Роза – моя лучшая подруга. И я люблю её всем сердцем. – Глядя ей в глаза, Уиллоу произносит: – Я люблю тебя, Роза!
– Я люблю тебя, Уиллоу! – отвечает она.
Я знаю, что сейчас произойдёт, знаю совершенно точно, но глаза всё равно наполняются тяжёлыми жгучими слезами. Хочется протянуть руку и сорвать с шеи Розы верёвку.
Под ногами Розы открывается люк. Её тело падает в пустоту, ноги сгибаются и выворачиваются в последнем танце.
Видеоролик заканчивается. Никто не произносит ни слова.
Тишину прерывает голос мисс Томпсон:
– Как интересно решена автором эта трагическая сцена! Но у истории есть и развязка, правда?
Я киваю и вытаскиваю из груды листочков нужную страницу.
– Уиллоу поднял на руки безжизненное тело Розы, орошая слезами её лицо. Юноша проклял гемов за убийства невинных дефов и потребовал прекратить казни. Сражённые трагедией влюблённых, гемы сровняли эшафот с землёй.
Танцы повешенных наконец прекратились.
Смерть Розы стала искрой, из которой разгорелось пламя революции.
Гемы и дефы вновь обрели общее имя – люди.
Мои последние слова будто растворяются в воздухе, я судорожно сглатываю пересохшим ртом. В классе тишина. Вот бы сюда Элис! Она бы захлопала, крикнула: «Браво! Бис!» К ней присоединились бы и молчуны.
Встречаюсь взглядом с Кейти, и она лукаво подмигивает мне в ответ. М-да, не слишком громогласная поддержка зала, но хоть что-то.
– Спасибо, Виола. – Мисс Томпсон смотрит на меня поверх очков. – Прекрасный доклад.
– Рада, что вам понравилось. Я хотела рассказать о книге как можно интереснее.
– Отличная работа, тонко передана атмосфера. Когда-нибудь ты сама напишешь книгу, – с улыбкой отвечает мисс Томпсон.
Чувствую, как мои щёки заливает жаркий румянец смущения. Писатель у нас – Элис, я до сих пор ничего толком не написала.
– Спасибо, мисс Томпсон.
– Подлиза! Пай-девочка! – долетает шёпот с задних рядов.
Сажусь за парту рядом с Кейти. Толкнув меня локтем, она шепчет:
– Здорово получилось!
Но у меня в ушах стоит презрительное фырканье Райана, смешки его друзей. Обидные словечки сливаются в непрерывный гул. Щёки у меня уже горят и чешутся, а странички доклада всё липнут к вспотевшим ладоням. Роза бы такого не допустила. Опускаю голову, как за щитом, прячусь за завесой тёмных волнистых волос.
От доски доносится голос мисс Томпсон:
– Итак, мы прослушали сюжеты трёх очень разных романов и убедились, что структура этих произведений во многом сходна.
Звонок возвещает конец урока, класс наполняется шумом, учебники и тетради перекочёвывают в рюкзаки.
Кейти осторожно отклеивает странички от моих вялых пальцев.
– Господи! Да ты втюрилась в эту книженцию по уши!
– Ну да.
– Видела бы ты своё лицо, когда говорила об Уиллоу!
– Лицо как лицо.
Кейти потешно хлопает длинными ресницами и насмешливо произносит:
– Но Уиллоу был добр и прекрасен, и Виола – ой, то есть Роза! – вскоре осознала, что прежде всего ей стоило опасаться собственных не на шутку разыгравшихся гормонов.