кона больше нет… Уизли наказан… Что ещё нужно для счастья? Ответ ожидал их у подножия лестницы. Как только они вышли в коридор, из темноты вдруг выплыло злобное лицо завхоза Филча. — Так, так, так… — прошептал он. — Кажется, у вас ребята проблемы. Они забыли мантию невидимку на вершине башни. Хуже и быть не могло! Филч отвёл их вниз, в кабинет профессора МакГонагалл, где они сели и начали ждать, не говоря друг другу ни слова. Асмодея внезапно почувствовала, что дрожит. Оправдания, алиби и самые дикие истории роились в голове Драко, причём каждая последующая версия была более удивительная, чем предыдущая. Однако... На этот раз он не знал, как выпутаться из неприятностей. Их загнали в угол. Как они могли так сглупить и забыть мантию? Теперь профессор Снейп ни за что на свете не простит им пребывание вне спальни и блуждание по школе посреди ночи, не говоря уже о том, что они забрались на самую высокую астрономическую башню, в которую вход разрешён только во время занятий. А если ещё добавить сюда Норберта и мантию невидимку, то тогда им смело можно идти паковать вещи. Если ребята думали, что хуже уже быть не может, то они ошибались. Профессор МакГонагалл вела следом за собой и Лонгботтома. — Но профессор! — воскликнул Невилл, как только увидел их двоих. — Я пытался найти вас, чтобы предупредить: я слышал, как Рон сказал, что поймает этих двоих, он сказал, что у них есть дра… Но профессор МакГонагалл перебила его. Когда она нависла над мальчиком, казалось, что скорее это она вот-вот выдохнет огонь, чем Норберт. — Я не ожидала такого ни от одного из вас. По словам мистера Филча, вы были в астрономической башне. Сейчас час ночи. Объяснитесь! Впервые Асмодея не могла ответить на вопрос учителя. Она уставилась на свои тапочки, замерев, словно статуя. — По-моему, у меня есть хорошее объяснение происходящему... — сказала профессор МакГонагалл. — Не нужно быть гением, чтобы догадаться! Вы рассказали Рональду Уизли какую-то небылицу о драконе, чтобы выманить его ночью из постели и вовлечь в неприятности. Я его уже поймала. Видимо, вы находите смешным то, что Лонгботтом услышал эту историю и тоже в неё поверил? Отвратительно! — сказала профессор МакГонагалл. — Четыре ученика ночью не в постелях! Просто неслыханно! А вы, мисс Поттер?! Я думала, в вас больше здравого смысла. А что до вас, мистер Малфой, я считала, что для вас Слизерин значит гораздо больше! Все будут наказаны… и с Слизерина снимается пятьдесят баллов. Мой факультет достаточно пострадал по вашей вине! — Пятьдесят? — ахнула Асмодея. Теперь они потеряют лидирующую позицию. Позицию, которую они заняли благодаря победе их команды в последнем матче по Квиддичу. — Пятьдесят баллов с каждого! — сказала профессор МакГонагалл, тяжело дыша длинным острым носом. — Профессор… пожалуйста… — проговорил бледный Драко. — Вы не можете… — Асмодея подняла голову, но была тут же перебита профессором. — Не говорите мне, что я могу, а что нет, Поттер! А теперь, все возвращайтесь в постели. Мне ещё никогда не было так стыдно за учеников этой школы. Сто потерянных баллов. Это отбрасывало Слизерин на последнее место. В одну ночь они уничтожили все шансы факультета на победу в Кубке Школы. У Асмодеи было такое чувство, будто бы все потеряно... Как им теперь всё исправить? Драко не спал всю ночь. Он будто слышал, как Асмодея плачет за стенкой, тихо всхлипывая в подушку, на протяжении нескольких часов до рассвета. Драко не мог ничего придумать, чтобы как-то утешить ее. Он знал, что она, как и он сам, с ужасом ждёт утра. Что случится, когда остальные Слизеринцы узнают, что они сделали? Сначала Слизеринцы, на следующий день проходя мимо гигантских песочных часов, отсчитывающих баллы факультетов, решили, что произошла какая-то ошибка. Как вдруг могло случиться, что у них неожиданно стало на сто баллов меньше, чем вчера? А затем поползли слухи, что Асмодея Поттер, знаменитая Поттер, стала виной потери всех этих баллов. Она, и ещё какой-то глупый первогодка. Асмодея вдруг превратилась в самого ненавистного ученика школы. Даже Рэйвенкловцы и Пуффендуйцы отвернулись от нее, потому что все просто спали и видели, как Гриффиндор выигрывает Кубок Школы. Куда бы ни пошла Асмодея, на нее показывали пальцем и отпускали оскорбления, даже не утруждая себя понизить голос. Гриффиндорцы же, напротив, при ее появлении хлопали в ладоши, свистели и приветствовали словами: «Спасибо, Поттер, теперь мы твои должники!». Только Дафна не отвернулась от нее. — Все забудут об этом через несколько недель. Из-за тупости дружков Малфоя постоянно снимают баллы с момента их появления здесь, но ничего, мы снова выходим вперед. — Но из-за них никогда не снимали сто баллов за раз... — печально сказала Асмодея. — Ну… нет. — согласилась Дафна. — Такого точно еще не было. Было немного поздно спасать положение, но Асмодея поклялась себе, что с этого момента не станет вмешиваться не в свои дела. Хватит уже шастать по школе и за всеми шпионить. Ей было так стыдно, что она даже пошла к Снейпу и заявила, что хочет прекратить дополнительные занятия. — Хочешь уйти? — прогремел зельевар, рывком опуская черпак в котёл. — И как по твоему мы вернём баллы, если ты не будешь лучшей?! Асмодея почти радовалась тому, что экзамены были уже на носу. Подготовка к ним позволяла ей отвлечься от печальных мыслей. Они с Дафной общались только между собой, учились и практиковались допоздна. Асмодея стараясь помочь Дафне вызубрить ингредиенты сложных зелий, заклинания и чары, а так же запомнить даты магических открытий и восстаний гоблинов… Малфой к счастью не вмешивался. Его, последствия ночной вылазки не задели, и он был этому несказанно рад. Позже, примерно за неделю до экзаменов, решение Асмодеи не вмешиваться не в свои дела подверглось неожиданному испытанию. Возвращаясь как-то днём одна из библиотеки, она услышала чьё-то хныканье из кабинета, находящегося чуть дальше по коридору. Подойдя ближе, она услышала хриплый голос Квиррелла. — Нет…нет… только не опять… прошу вас… Казалось, что кто-то угрожает ему. Асмодея подобралась ближе, желая услышать всё как можно отчетливее. — Ну хорошо… хорошо… — снова услышала она всхлипы Квиррелла. В следующую секунду профессор поспешно вышел из кабинета, на ходу поправляя свой тюрбан. Он был бледен и выглядел так, будто вот-вот заплачет. Он скрылся из виду, и Асмодея подумала, что Квиррелл ее даже не заметил. Девочка дождалась, пока стихнут шаги профессора, затем заглянула в кабинет. Он был пуст, однако дверь в другом конце комнаты осталась приоткрытой. Асмодея прошла уже до середины кабинета, когда вдруг вспомнила о данном себе обещании. Тем не менее, она бы поставила дюжину Философских Камней на то, что зельевар так же только что покинул эту комнату, и из того, что услышала Асмодея, ушёл он достаточно бодрым шагом. — Квиррелл, похоже, наконец, сдался. Девочка вернулась в библиотеку, где Дафна проверяла свои знания в Астрономии. Асмодея сообщила ей о том, что услышала. — Значит, декан добился своего! — заявила Дафна. — Если Квиррелл сказал ему, как взломать его заклинание против Тёмных Сил… — Но там же всё ещё есть Пушок. — с надеждой сказала Асмодея. — Может быть, Снейп и без Хагрида выяснил, как его обойти? — задумчиво спросила Дафна, посмотрев на тысячи окружавших их книг. — Спорю, здесь где-нибудь есть книга, рассказывающая о том, как обойти нужную ему собаку. Ну, так что будем делать, Асми? В предчувствии приключения, в глазах Дафны вдруг появился огонёк, но Асмодея наконец ответила. — Пойдём к Дамблдору. Нужно было сделать это давным-давно. Если мы будем действовать самостоятельно, нас тогда точно выгонят. — Хотя... У нас же нет никаких доказательств! — сказала Асмодея. — Квиррелл слишком напуган, чтобы поддержать нас, а декану будет достаточно сказать, что он понятия не имеет, откуда на Хэллоуин взялся тролль, и что он и близко не подходил к третьему этажу… Кому они, по-твоему, поверят — нам или ему? Дамблдор просто подумает, что мы всё выдумали, на пустом месте. И не забывай, мы, по идее, ничего не знаем ни о камне, ни о Пушке. Иначе придётся очень многое объяснять. Я считаю, что нам теперь точно нужно не высовываться. К тому же, мы всё ещё не знаем, зачем профессору Снейпу нужен этот камень...