о того, как я поеду за ней. Дадли ухмыльнулся и оторвал взгляд от телевизора. Наблюдать, как дядя Вернон издевается на Асмодеей, было его любимым, но не частым развлечением. - Во-первых, - прорычал дядя Вернон, - с Мардж ты будешь говорить вежливо. - Хорошо, дядя - Асмодея покорно кивнула. - Во-вторых, - сказал дядя Вернон - поскольку Мардж ничего не знает о твоей ненормальности, я не хочу никаких... никаких странностей, пока она здесь. Веди себя прилично, понятно? - Буду - Асмодея кивнула, чуть склонив голову. - И в-третьих, - сказал дядя Вернон, и его злобные глазки превратились в щёлочки на огромном багровом лице, - мы сказали Мардж, что ты учишься в Центре Святого Брута для неисправимых хулиганов. - Что? - Удивилась Асмодея - В таком случае, на мне не должно быть и живого места... - И либо ты придерживаешься этой истории, девочка, либо быть беде, - бросил дядя Вернон. Бледная и злая, Асмодея сидела, уставившись на дядю Вернона, едва веря в происходящее. Тётя Мардж приедет... это был худший подарок на день рождения, который когда-либо преподносили ей Дурсли, включая пару старых носков дяди Вернона. Впрочем, своего она добилась, дядя тут же подписал разрешение, не особо вчитываясь, осталось только пережить тетушку.. - Ну, Петунья, - сказал дядя Вернон, тяжело поднимаясь, - я поеду на вокзал. Хочешь прокатиться со мной, Дадли? - Нет, - сказал Дадли, который снова увлёкся телевизором, как только дядя Вернон закончил осыпать угрозами Асмодею. - Дадди нужно принарядиться для тётушки, - сказала тетя Петунья, гладя Дадли по густым светлым волосам. - Мамочка купила ему новый красивый галстук-бабочку. Дядя Вернон похлопал Дадли по жирному плечу. - Тогда до скорого, - сказал он и вышел из кухни. Асмодея отправилась наверх в спальню. Если она собирается вести себя как маггл, начинать лучше было прямо сейчас. Медленно и печально, она собрала все свои подарки и открытки ко дню рождения и спрятала в ящик стола. Но времени горевать у неё не было. Через секунду после того, как девочка закончила прибираться в комнате, раздался визг тёти Петунии, которая велела Асмодее спуститься и приготовиться встречать их гостью. Слишком скоро снаружи донёсся хруст гравия, оповестивший о том, что дядя Вернон въехал на подъездную дорожку, затем послышался стук автомобильной дверцы и шаги по дорожке к дому. - Открой дверь! - пискнула тётя Петунья глядя на Асмодею. С чувством глубокого уныния девочка открыла дверь. На пороге стояла тётя Мардж. Она была очень похожа на дядю Вернона: большая, крепкая и краснолицая. У неё даже были усы, хотя не такие густые, как у него. В одной руке она держала огромный чемодан, а другой прижимала к себе старого и капризного бульдога. - Где мой Дадлик? - заревела тётя Мардж. - Где мой племянничек? В коридор вразвалочку ввалился Дадли. Его светлые волосы были гладко прилизаны к жирной голове, а галстук-бабочка едва виднелся из-под подбородков. Тётя Мардж бросила чемодан на пол, крепко обняла Дадли одной рукой и смачно поцеловала его в щёку. Асмодея прекрасно знала, что Дадли терпит объятия тёти Мардж, только потому, что ему платят, и, разумеется, когда она отпустила его, в жирном кулаке Дадли была зажата новенькая хрустящая банкнота в двадцать фунтов. - Петунья! - заорала тётя Мардж, прошагав мимо Асмодеи, будто она была подставкой для шляп. Тётя Мардж и тётя Петунья поцеловались, точнее, тётя Мардж стукнулась огромной челюстью о тощую щёку тёти Петунии. Тут вошёл дядя Вернон и, торжествующе улыбаясь, закрыл дверь. За ужином Мардж наконец соизволила увидеть Асмодею. - Итак! - рявкнула она. - Ты ещё здесь? - Простите... - сказала девочка. - Правильно! - зарычала тётя Мардж. - Это чертовски хорошо со стороны Вернона и Петуньи, что они оставили тебя. Я бы так не поступила. Ты бы отправилась прямиком в сиротский приют, если бы тебя подбросили под мою дверь. Асмодее не терпелось сказать, что она предпочла бы жить в приюте, чем у Дурслей, но промолчала, и опустила глаза. - Хм! - скривилась тётя Мардж. - Я вижу, что школа вбила в тебя несколько хороших манер. Она сделала большой глоток чая, вытерла усы и сказала: «Напомни мне, Вернон, куда ты её отправил?» - Центр Святого Брута, - быстро сказал дядя Вернон. - Это первоклассное заведение для таких безнадежных случаев. - Понятно, - сказала тётя Мардж. - В Святом Бруте бьют палками,ммм? - рявкнула она Асмодее через весь стол. За спиной тёти Мардж дядя Вернон резко закивал головой. Девочка изобразила страх на лице: - Бывает даже розгами.. - Дрожащим голосом ответила она. - Превосходно! - сказала тётя Мардж. - И слушать не хочу про то, что нельзя бить людей, которые этого заслуживают. Хорошая порка - вот что нужно в ста случаях из ста. А тебя часто били? - В самом начале, почти каждый день, тетушка... - ответила Асмодея все таким же дрожащим голосом. Глазки тёти Мардж сузились: - Что ж, Вернон, я довольна, может из нее что-то и получится... - снова скривилась Мардж, а дядя Вернон постарался перевести тему. - Не надо винить себя в том, что девчонка стала такой, Вернон, - сказала Мардж спустя пару бокалов и слегка захмелев - Если кто-то испорчен изнутри, ничего с этим уже не поделаешь - Она вновь взялась за свою любимую тему. Асмодея старалась сосредоточиться на еде, но у нее тряслись руки, а лицо начинало пылать от гнева. Тётя Мардж потянулась к бокалу с вином. - Это одно из основных правил скрещивания! - сказала она. - У собак это случается постоянно. Если что-то не так с сукой, будет что-нибудь не так и со щен... В этот момент бокал с вином в руке у тёти Мардж взорвался. Осколки стекла разлетелись во все стороны, тётя Мардж поперхнулась и моргнула, а с её огромного красного лица стекало вино. - Мардж! - взвизгнула тётя Петунья. - Мардж, с тобой все в порядке? Не беспокойся, - проворчала тётя Мардж, промокая лицо салфеткой. - Должно быть, сдавила слишком сильно. То же было в гостях у знакомого полковника. Не волнуйся, Петунья, у меня крепкий захват... Но тётя Петуния и дядя Вернон так подозрительно смотрели на Асмодею, что она удивлено замотала головой. Немного погодя, желая загладить неловкий момент, дядя Вернон принес бутылку бренди. - Попробуешь, Мардж? Тётя Мардж уже выпила очень много вина. Её огромное лицо было очень красным. - Ну, только если немного, - ухмыльнулась она. - Ещё немножко... и ещё... вот молодец! Дадли ел четвертый кусок пирога. Тётя Петунья потягивала кофе, оттопырив мизинец. Асмодее очень хотелось испариться в свою спальню, но она встретилась взглядом со свирепыми маленькими глазками дяди Вернона и поняла, что придётся высидеть до конца. - Аааа, - сказала тетя Мардж, причмокивая и ставя пустой стакан из-под бренди на стол. - Отличная еда, Петунья. Обычно вечером я просто быстренько поджариваю себе что-нибудь... с двенадцатью-то собаками... - она звучно рыгнула и похлопала себя по большому обтянутому твидом животу. - Извиняюсь. Но я очень радуюсь, когда вижу здоровых ребят, - продолжила она, подмигнув Дадли. - У тебя будут такие же правильные пропорции, Дадлик, как и у твоего отца. Да, я бы хлебнула ещё бренди, Вернон... Ну, а эта... - Она кивнула в сторону Асмодеи, и та почувствовала, как сжимается сердце. - Она вся такая тщедушная. То же с собаками. Я заставила полковника утопить одного щенка в прошлом году. Он был такой мерзкий. Слабый. Беспородный. Этот Поттер, - громко сказала тётя Мардж, хватая бутылку бренди и орошая свой стакан вместе со скатертью, - вы же не рассказывали мне, чем он занимался? Дядя Вернон и тётя Петунья, казалось, сильно напряглись. Дадли даже оторвался от пирога и уставился на родителей. - Он... - начал дядя Вернон, мельком глядя на Асмодею - Я не знаю, кем он работал. - Так я и думала! - сказала тётя Мардж, сделав огромный глоток бренди и вытерев подбородок рукавом. - Бесполезный, ни на что не годный, ленивый попрошайка, который... - Он таким не был... - тихо сказала Асмодея, не выдержав. За столом повисла тишина. Асмодею всю трясло. Ещё никогда в жизни она так не злилась. - ЕЩЁ БРЕНДИ! - предложил дядя Вернон, сильно побледнев. Он опустошил бутылку в стакан тёти Мардж. - Ты - зарычал он на Асмодею - иди в комнату, давай... - Нет, Вернон! - икнула тётя Мардж, подняв руку. Её крошечные, налитые кровью глаза уставились на Асмодею - Продолжай, девочка, продолжай. Небось гордишься своими родителями? Они, же, угробились в автокатастрофе (видимо, пьяные были)... - Они погибли не в автокатастрофе! - сказала Асмодея, обнаружив, что уже стоит. - Они погибли в автокатастрофе, ты гадкая маленькая лгунишка, а тебя оставили обременять порядочных трудяг-родственников! - закричала тетя Мардж, раздуваясь от ярости. - Ты наглая, неблагодарная маленькая... Но внезапно тётя Мардж замолчала. Секунду казалось, что все слова оставили её. Казалось, она раздувалась от ярости... и не могла остановиться. - МАРДЖ! - завопили дядя Вернон и тётя Петунья, когда всё тело тёти Мардж начало подниматься со стула и взмывать к потолку. Теперь она была совершенно круглой, как огромный живой буёк с поросячьими глазками, её руки и ноги торчали под странными углами, а она тем временем поднялась под потолок, издавая странный визг. Дядя Вернон схватил тётю Мардж за ногу и попытался стащить её вниз, но чуть не оторвался от пола сам. Асмодея вылетела из гостиной, прежде чем кто-нибудь смог её остановить. Поднявшись к себе, она сложила вещи в неразобранный с прошлого года чемодан, и поло