Глава 22: Осколок.
Асмодея резко приземлилась, и рухнула на землю. Рука, наконец, оторвалась от Кубка. Девушка подняла голову. - Где мы? - спросила она. Драко молча покачал головой. Помог Асмодее подняться, и оба огляделись. Местность вокруг ничем не напоминала Хогвартс. Не было гор, окружавших замок, похоже, они преодолели несколько миль, может даже сотню. Они стояли посреди темного густо заросшего кладбища, справа за огромным тисом чернел силуэт небольшой церкви. Слева - холм, на склоне которого старый красивый особняк. Драко посмотрел на Кубок Трех Волшебников. - Тебе кто-нибудь говорил, что этот Кубок - портал? - Нет, - ответила Асмодея. Она с любопытством оглядела кладбище. Кругом тихо-тихо и как-то нереально. - Это что - часть задания? - Не знаю. - Драко явно нервничал - К бою? Асмодея расставила руки в стороны и призвала пламя. Она была рада, что это предложил Драко. Девушка все оглядывалась, и опять явилось странное ощущение, что за ними следят. - Смотри, кто-то идет, - вдруг сказала она. Отчаянно всматриваясь в темноту, они заметили, как медленно, огибая могилы, к ним приближается человек. Роста высокого, лицо скрыто капюшоном, в руках сверток, который он несет с осторожностью. Расстояние между ними сокращалось, человек подошел совсем близко, и Асмодея увидела, что у него на руках младенец... а может, просто сверток с одеждой? Девушка опустила палочку, посмотрела на Драко. Малфой ответил озадаченным взглядом. И оба воззрились на незнакомца, который остановился шагах в двух возле высокого мраморного надгробья. Секунду-другую все трое не спускали друг с друга глаз. И тут случилось то, чего Асмодея меньше всего ожидала: шрам взорвался такой болью, какой она никогда прежде не испытывала. Огонь в руках погас, она закрыла лицо руками, и упала на траву, как подкошенная. Девушка ничего не видела, чувствовала только, что голова раскалывается от боли. Откуда-то издалека, сверху донесся холодный, пронзительный голос: - Кто лишний? - Драко Малфой! - проговорил холодный голос. - Аааа.... Сын Люциуса! Ну что же, ему полезно углубиться в темные искусства, поскольку в будущем, он будет так же исправно служить мне! - Проговорил младенец - Обездвижить его! - Петрификус Толатус! - Холодный голос направил палочку на Малфоя, и тот ничком рухнул возле Асмодеи, не в силах пошевелиться. На самом деле прошло лишь мгновение, и не успела Асмодея осознать произошедшее, как почувствовала, что её ставят на ноги. Мужчина в плаще положил сверток на землю, достал волшебную палочку и потащил девушку к мраморному надгробью. Затем развернул её и прислонил к камню спиной. Но Асмодея все-таки успела заметить при слабом мерцании палочки высеченное на камне имя «ТОМ РЕДДЛ». Из палочки незнакомца потянулись веревки, и он начал привязывать девушку к надгробью. Под капюшоном слышалось прерывистое, лихорадочное хихиканье. Асмодея попыталась сопротивляться, но мужчина ударил её кулаком. - Тише, Барти... Кровь Асмодеи, чересчур дорога, чтобы проливать её ради удовольствия... - послышался голос, и девушка, не в силах поднять руку, оказалась привязанной к мраморному надгробью. Как только мужчиа закончил колдовать с веревками он трясущимися руками ощупывал каждый узел, проверяя, крепко ли Асмодея привязана. Убедившись, что девушка не может шевельнуть ни рукой ни ногой, Барти вытащил из-под плаща черную тряпку и грубо запихал ее в рот пленнице. Затем, так же молча, обошел Асмодею и скрылся у неё за спиной. Девушка не могла повернуть голову и видела лишь то, что перед ней. Шагах в десяти тело Драко. Сразу за ним в свете звезд блестит Кубок. Палочка Асмодеи была успешно изьята из кармана мантии. Сверток, замотанный в мантию - Асмодея подумала, что это младенец, - рядом с надгробьем. Кажется, и правда в нем кто-то есть: сверток неуклюже зашевелился. Асмодея смотрела на него, шрам снова обожгла боль, и она вдруг отчетливо поняла - она не хочет знать, что в свертке, не хочет, чтобы Барти его развернул... Под ногами раздался шорох. Девушка глянула вниз: по траве вокруг надгробья скользит огромная змея. Снова послышалось быстрое, прерывистое дыхание Барти. Похоже, он тащит что-то тяжелое. Вот он опять в поле зрения, волочит каменный котел, в котором слышится плеск воды. Котел огромный, в нем бы уместился крупный мужчина; таким Асмодее не приходилось пользоваться. Сверток, лежащий на земле, зашевелился сильнее. Находящееся там существо, казалось, рвется наружу. Бати сунул под котел волшебную палочку, и оттуда выстрелили языки пламени. Змея поспешно уползла в темноту. Жидкость в котле нагрелась быстро. Не прошло и пяти минут, как она уже кипела вовсю, бросая вверх пунцовые искры, словно тоже воспламенилась. Пар становился все гуще, и скоро фигура у костра превратилась в расплывчатое пятно. Кто-то в свертке теперь уже лихорадочно метался. И Асмодея снова услышала пронзительный, ледяной голос: - Скорее! Кипящая поверхность жидкости вся превратилась в искры и сверкала, точно усыпанная бриллиантами. - Все готово, хозяин. - Пора... - изрек ледяной голос. Барти развернул сверток, не поднимая с земли; увиденное исторгло бы из груди Асмодеи пронзительный вопль, не будь у неё во рту черного кляпа. Как будто Барти, споткнувшись о камень, вывернул его из земли, и под ним оказалось что-то вроде скользкого слепого червя, нет, в миллион раз хуже. Принесенное мужчиной на кладбище существо напоминало скорчившегося младенца. Но только очертаниями, во всем остальном оно ни капли не походило на человеческого детеныша. Чешуйчатое безволосое тело цвета сырого мяса, слабые, тонкие ручки и ножки, а лицо - такого ни у одного ребенка отродясь не было - приплюснутое, как у змеи, с блестящими красноватыми глазами-щелками. В этот миг капюшон упал у Барти с головы, и Асмодея увидела на бледном лице крайнее удовлетворение. Мужчина поднял свою ношу над котлом и искры, танцующие на поверхности жидкости, осветили на мгновение плоское злобное лицо. Барти опустил существо в котел, и оно с шипением исчезло. Асмодея услышала, как тельце мягко стукнулось о каменное дно котла. Пусть, пусть он утонет, стучало в голове девушки. Шрам её разрывался от невыносимой боли... Пожалуйста... Пусть утонет... И тут Барти заговорил. Голос его дрожал от возбуждения. Он поднял палочку, закрыл глаза и с благоговением произнес: - Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына! - К ужасу Асмодеи земля у неё под ногами разверзлась, оттуда выпорхнула тонкая струйка праха и, повинуясь мановению палочки, нырнула в кипящую жидкость. Сверкающая поверхность, зашипев, лопнула, искры разметало по сторонам, и жидкость в котле стала ядовито-голубой. Далее, Барти достал из недр плаща то, что Асмодея давным давно видела под Хогвартсом: - Философский камень, возроди былое могущество, и исцели душу моего повелителя... Красный камень с громким бульком оказался в котле, и Асмодею тут же обдало всплеском магической энергии, от которой у девушки даже волосы дыбом встали. Асмодея вдруг почувствовала на лице чужое дыхание и поняла, что Барти подошел вплотную к ней. - К-кровь недруга... взятая насильно... воскреси... своего врага! Асмодея не могла ему воспротивиться - слишком крепко была связана. Скосив глаза, тщетно пытаясь выпутаться из веревок, она увидела, как трясется серебряный кинжал в руке мужчины. Острый конец проколол кожу на с